«Рассказы в деловом, изобличительном роде оставляют в читателе очень тяжелое впечатление, потому я, признавая их пользу и благородство, не совсем доволен, что наша литература приняла исключительно такое мрачное направление».
Так говорят довольно многие из людей, по-видимому, неглупых, или, лучше сказать, говорили до той поры, пока крестьянский вопрос не сделался действительным предметом всех мыслей, всех разговоров. Справедливы или несправедливы их слова, не знаю; но мне случилось быть под влиянием таких мыслей, когда начал я читать едва ли не единственную хорошую новую повесть, от которой по первым страницам можно уже было ожидать совершенно иного содержания, иного пафоса, нежели от деловых рассказов. Тут нет ни крючкотворства с насилием и взяточничеством, ни грязных плутов, ни официальных злодеев, объясняющих изящным языком, что они – благодетели общества, ни мещан, мужиков и маленьких чиновников, мучимых всеми этими ужасными и гадкими людьми. Действие – заграницей, вдали от всей дурной обстановки нашего домашнего быта. Все лица повести – люди из лучших между нами, очень образованные, чрезвычайно гуманные, проникнутые благороднейшим образом мыслей. Повесть имеет направление чисто поэтическое, идеальное, не касающееся ни одной из так называемых черных стоpон жизни. Вот, думал я, отдохнет и освежится душа. И действительно, освежилась она этими поэтическими идеалами, пока дошел рассказ до решительной минуты. Но последние страницы рассказа непохожи на первые, и по прочтении повести остается от нее впечатление еще более безотрадное, нежели от рассказов о гадких взяточниках с их циническим грабежом. Они делают дурно, но они каждым из нас признаются за дурных людей; не от них ждем мы улучшения нашей жизни. Есть, думаем мы, в обществе силы, которые положат преграду их вредному влиянию, которые изменят своим благородством характер нашей жизни. Эта иллюзия самым горьким образом отвергается в повести, которая пробуждает своей первой половиной самые светлые ожидания.
Вот человек, сердце которого открыто всем высоким чувствам, честность которого непоколебима, мысль которого приняла в себя все, за что наш век называется веком благородных стремлений. И что же делает этот человек? Он делает сцену, какой устыдился бы последний взяточник. Он чувствует самую сильную и чистую симпатию к девушке, которая любит его; он часа не может прожить, не видя этой девушки; его мысль весь день, всю ночь рисует ему ее прекрасный образ, настало для него, думаете вы, то время любви, когда сердце утопает в блаженстве. Мы видим Ромео, мы видим Джульетту, счастью которых ничто не мешает, и приближается минута, когда навеки решится их судьба, – для этого Ромео должен только сказать: «Я люблю тебя, любишь ли ты меня?» – и Джульетта прошепчет: «Да…» И что же делает наш Ромео (так мы будем называть героя повести, фамилия которого не сообщена нам автором рассказа), явившись на свидание с Джульеттой? С трепетом любви ожидает Джульетта своего Ромео; она должна узнать от него, что он любит ее, – это слово не было произнесено между ними, оно теперь будет произнесено им, навеки соединятся они; блаженство ждет их, такое высокое и чистое блаженство, энтузиазм которого делает едва выносимой для земного организма торжественную минуту решения. От меньшей радости умирали люди. Она сидит, как испуганная птичка, закрыв лицо от сияния являющегося перед ней солнца любви; быстро дышит она, вся дрожит; она еще трепетнее потупляет глаза, когда входит он, называет ее имя; она хочет взглянуть на него и не может; он берет ее руку, – эта рука холодна, лежит как мертвая в его руке; она хочет улыбнуться; но бледные губы ее не могут улыбнуться. Она хочет заговорить с ним, и голос ее прерывается. Долго молчат они оба, – и в нем, как сам он говорит, растаяло сердце, и вот Ромео говорит своей Джульетте… и что же он говорит ей? «Вы предо мною виноваты, – говорит он ей: – вы меня запутали в неприятности, я вами недоволен, вы компрометируете меня, и я должен прекратить мои отношения к вам; для меня очень неприятно с вами расставаться, но вы извольте отправляться отсюда подальше». Что это такое? Чем она виновата? Разве тем, что считала его порядочным человеком? компрометировала его репутацию тем, что пришла на свидание с ним? Это изумительно! Каждая черта в ее бледном лице говорит, что она ждет решения своей судьбы от его слова, что она всю свою душу безвозвратно отдала ему и ожидает теперь только того, чтоб он сказал, что принимает ее душу, ее жизнь, и он ей делает выговоры за то, что она его компрометирует! Что это за нелепая жестокость? что это за низкая грубость? И этот человек, поступающий так подло, выставлялся благородным до сих пор! Он обманул нас, обманул автора. Да, поэт сделал слишком грубую ошибку, вообразив, что рассказывает нам о человеке порядочном. Этот человек дряннее отъявленного негодяя.
Таково было впечатление, произведенное на многих совершенно неожиданным оборотом отношений нашего Ромео к Джульетте. От многих мы слышали, что повесть вся испорчена этою возмутительною сценой, что характер главного лица не выдержан, что если этот человек таков, каким представляется в первой половине повести, то не мог поступить он с такою пошлой грубостью, а если мог так поступить, то он с самого начала должен был представиться нам совершенно дрянным человеком.
Очень утешительно было бы думать, что автор в самом деле ошибся; но в том и состоит грустное достоинство его повести, что характер героя верен нашему обществу. Быть может, если бы характер этот был таков, каким желали бы видеть его люди, недовольные грубостью его на свидании, если бы он не побоялся отдать себя любви, им овладевавшей, повесть выиграла бы в идеально-поэтическом смысле. За энтузиазмом сцены первого свидания последовало бы несколько других высокопоэтических минут, тихая прелесть первой половины повести возвысилась бы до патетической очаровательности во второй половине, и вместо первого акта из «Ромео и Джульетты» с окончанием во вкусе Печорина мы имели бы нечто действительно похожее на Ромео и Джульетту или по крайней мере на один из романов Жоржа Занда. Кто ищет в повести поэтически-цельного впечатления, действительно должен осудить автора, который, заманив его возвышенно-сладкими ожиданиями, вдруг показал ему какую-то пошло-нелепую суетность мелочно-робкого эгоизма в человеке, начавшем вроде Макса Пикколомини и кончившем вроде какого-нибудь Захара Сидорыча, играющего в копеечный преферанс.
Но точно ли ошибся автор в своем герое? Если ошибся, то не в первый раз делает он эту ошибку. Сколько ни было у него рассказов, приводивших к подобному положению, каждый раз его герои выходили из этих положений не иначе как совершенно оконфузившись перед нами. В «Фаусте» герой старается ободрить себя тем, что ни он, ни Вера не имеют друг к другу серьезного чувства; сидеть с ней, мечтать о ней – это его дело, но по части решительности, даже в словах, он держит себя так, что Вера сама должна сказать ему, что любит его; речь несколько минут шла уже так, что ему следовало непременно сказать это, но он, видите ли, не догадался и не посмел сказать ей этого; а когда женщина, которая должна принимать объяснение, вынуждена наконец сама сделать объяснение, он, видите ли, «замер», но почувствовал, что «блаженство волною пробегает по его сердцу», только, впрочем, «по временам», а собственно говоря, он «совершенно потерял голову» – жаль только, что не упал в обморок, да и то было бы, если бы не попалось кстати дерево, к которому можно было прислониться. Едва успел оправиться человек, подходит к нему женщина, которую он любит, которая высказала ему свою любовь, и спрашивает, что он теперь намерен делать? Он… он «смутился». Не удивительно, что после такого поведения любимого человека (иначе, как «поведением», нельзя назвать образ поступков этого господина) у бедной женщины сделалась нервическая горячка; еще натуральнее, что потом он стал плакаться на свою судьбу. Это в «Фаусте»; почти то же и в «Рудине». Рудин вначале держит себя несколько приличнее для мужчины, нежели прежние герои: он так решителен, что сам говорит Наталье о своей любви (хоть говорит не по доброй воле, а потому, что вынужден к этому разговору); он сам просит у ней свидания. Но когда Наталья на этом свидании говорит ему, что выйдет за него, с согласия или без согласия матери все равно, лишь бы он только любил ее, когда произносит слова: «Знайте же, я буду ваша», – Рудин только и находит в ответ восклицание: «О боже!» – восклицание больше конфузное, чем восторженное, – а потом действует так хорошо, то есть до такой степени труслив и вял, что Наталья принуждена сама пригласить его на свидание для решения, что же им делать. Получивши записку, «он видел, что развязка приближается, и втайне смущался духом». Наталья говорит, что мать объявила ей, что скорее согласится видеть дочь мертвой, чем женой Рудина, и вновь спрашивает Рудина, что он теперь намерен делать? Рудин отвечает по-прежнему: «Боже мой, боже мой», и прибавляет еще наивнее: «так скоро! что я намерен делать? у меня голова кругом идет, я ничего сообразить не могу». Но потом соображает, что следует «покориться». Названный трусом, он начинает упрекать Наталью, потом читать ей лекцию о своей честности и на замечание, что не это должна она услышать теперь от него, отвечает, что он не ожидал такой решительности. Дело кончается тем, что оскорбленная девушка отворачивается от него, едва ли не стыдясь своей любви к трусу.
Введение
Глава 1. Н.Г. Чернышевский − один из основателей русской социологии
1.2 Основные идеи
Глава 2. Социалистическое учение Чернышевского
2.1 Социализм − высшая ступень развития общества
2.2 Теория разумного эгоизма
Заключение
Список использованных источников
Введение
Эпоха реформ 60-ых годов 19-го века значительно осложнила идеологические отношения и в то же время обогатила русскую социологическую мысль. Реформы были вынужденными, их диктовал ход экономического развития. Даже император отмечал практически полную готовность своих подданных к решительным действиям. Борьба вокруг готовящейся крестьянской реформы 1861 года привела к четкой поляризации общественных сил. Из западничества выделилась революционная демократия во главе с Чернышевским.
Николай Гаврилович Чернышевский представлял самый левый фланг общественных группировок эпохи, принадлежал к школе антропологического материализма с некоторыми включениями диалектических и социальных фрагментов. Но эта методология не могла служить основой последовательной социологической теории. Чернышевский постоянно находился в поиске, в движении к адекватному пониманию истории. Поэтому в его трудах прослеживаются несколько вариантов, которые он не связал логически. Наука, знание, материальные условия жизни, попытка построения теории факторов− таков диапазон движения его мысли.
Целью данной работы является изучение основных социологических взглядов и идей Н. Г. Чернышевского.
Достижение цели предусматривает решение следующих задач:
· ознакомление с биографией;
· изучение сущности основных социологических идей;
· исследование социалистического учения Чернышевского;
· рассмотрение теории разумного эгоизма.
В ходе написания работы использовались методы:
· монографический метод;
· метод сравнения.
Теоретической и методологической базой для написания работы послужили периодические издания (″Социс″, ″История СССР″), статьи и публикации авторов (Трофимова В. Г., Сереброва С. С., Зевина В. С., Покусаева Е. И. и др.), а также сборник статей Н. Г. Чернышевского.
Глава 1. Н.Г. Чернышевский− один из основателей русской социологии
Николай Гаврилович Чернышевский родился 12(24) июля 1828 года в Саратове; умер 17(29) октября 1889 года там же.
Родился в семье священника. Учился в Саратовской духовной семинарии (1842- 45), окончил историко-филологическое отделение Петербургского университета (1850).
Мировоззрение Чернышевского в основном сложилось в студенческие годы под влиянием русской крепостнической действительности и событий революций 1848- 49 в Европе. На формирование его взглядов оказали воздействие классики немецкой философии, английской политической экономии, французского утопического социализма (Г. Гегель, Л. Фейербах, Д. Рикардо, Ш. Фурье и др.) и особенно сочинения В. Г. Белинского и А. И. Герцена.
Ко времени окончания университета Чернышевский- убеждённый демократ, революционер, социалист и материалист. В 1851- 53 Чернышевский преподавал русский язык и литературу в Саратовской гимназии, откровенно высказывая гимназистам свои убеждения (многие его ученики впоследствии стали революционерами).
В 1853 переехал в Петербург и начал сотрудничать в ″Отечественных записках″, затем в ″Современнике″, где вскоре занял руководящее положение. В области литературной критики развивал традиции В.Г. Белинского. Идейный вдохновитель революционного движения 1860-х гг.
В 1862 арестован по обвинению в отношениях с А.И. Герценом и составлении прокламации ″Барским крестьянам от их доброжелателей поклон″, заключен в Петропавловскую крепость.
В 1864 приговорен к 7 годам каторги (обвинение юридически не доказано, улики сфабрикованы следствием), потом был в ссылке в Восточной Сибири. В 1883 переведен в Астрахань, а затем в Саратов.
1.2 Основные идеи
Отличительная черта передовой русской общественной мысли России прошлого века- возрастание ее демократичности, действенного, общественно-активного характера, а потому- сближение с публицистикой.С 1853-го года Чернышевский стал сотрудничать в двух крупных журналах того времени- ″Современнике″ и ″Отечественных Записках″, но через некоторое время сосредоточился целиком в ″Современнике″; его статьи за восемь лет заполнили впоследствии 11 томов его сочинений. Чернышевский очень быстро стал вождем радикальных и социалистических слоев русского общества. К этому времени относятся его знаменитые критические очерки, вышедшие потом под общим названием: ″Очерки гоголевского периода русской литературы″ (впервые изданные, как отдельная книга, уже после смерти Чернышевского, в 1892-ом году). К этому же времени относится большая философская статья Чернышевского: ″Антропологический принцип в философии″, написанная по поводу философских очерков П. Л. Лаврова, а также ответ Чернышевского на критику известного уже нам П. Д. Юркевича. Много писал Чернышевский по социальным и экономическим вопросам. Не менее спорным является вопрос о корнях позитивизма у Чернышевского. Массарнк заявляет, что Чернышевский был позитивистом ″в духе Конта″. Сам Чернышевский в одной из ранних (политических) статей писал о Конте, что ″основатель положительной философии- единственной философской системы, верной научному духу,- один из гениальнейших людей нашего времени″. Правда, несколько раньше (в 1848-ом году) Чернышевский в своем дневнике решительно высказался против учения Конта о трех периодах в развитии мысли, но эта запись относилась лишь к 1-му тому ″Положительной философии″ Конта,- после чего Чернышевский читал другие тома. Все-таки приведенная выше цитата очень красноречива. Но вот, в одном письме к сыновьям от 1876-го года, Чернышевский пишет: ″есть другая школа, в которой гадкого нет почти ничего, но которая очень смешна для меня. Это огюстоконтизм. Огюст Конт, вообразивший себя гением..., прибавил от себя формулу о трех состояниях мысли,- формулу совершенно вздорную″. Эти слова не позволяют думать, что Чернышевский когда-нибудь увлекался Контом,- между тем, его позитивизм- беря его в существе- стоит вне сомнения. Надо признать, что источники взглядов Чернышевского лежали в общей научно- философской литературе его времени,- и прежде всего, в том культе научности (″сциентизме″), который вообще характерен для 19-го века. Чернышевский стоял под влиянием французской духовной жизни,- отсюда шли те социалистические веяния, которые захватывали ум и сердце Чернышевского целиком. Конечно, социально-экономические идеи Чернышевского имели ясно выраженный этический корень; примат этики над ″чистой″ научностью чрезвычайно существенно определял духовную установку Чернышевского. Это была настоящая вера в науку, в ее неограниченные возможности, ее познавательную мощь; это поддерживалось и тем реализмом, который вообще очень ярко стал проявляться в русской литературе с середины 40-ых годов,- в противовес ″романтизму″ ″отцов″. Под знаком ″реализма″ шло вообще развитие русского радикализма, который с наивным обожанием тяготел к естествознанию, как залогу истины и реализма,- во всяком случае, в 50-ые и 60-ые годы. Но было бы неверно думать, что романтизм совершенно выветрился у этого поколения,- под покровом реализма сохранилась настоящая и подлинная романтическая основа. Оттого и ″сциентизм″ у наших радикалов был наивной верой в ″мощь″ науки... Но в последней своей основе этот неугасший романтизм проявил себя в той ″секулярной религиозности″, которая расцветала под покровом реализма и даже материализма. Справедливо заметил Котляревский, что культ Фейербаха был для Чернышевского и его единомышленников поэтическим культом с оттенком религиозности. Справедливо и другое замечание Котляревского, что книга Фейербаха (″О сущности христианства″) была одной из канонических книг возникшей в начале 19-го века особой ″религии человечества″. И у Чернышевского, например, мы находим все возрастающий культ человека и человечества. Религиозная сфера у Чернышевского никогда не знала очень интенсивной жизни,- но, собственно, никогда и не замирала. Действительно, при развитии у Чернышевского его позитивистических и материалистических воззрений, он не только очень долго соблюдает церковные требования, но даже долго сохраняет религиозные убеждения. ″Что если мы должны ждать новой религии?- писал он в дневнике (в 1848-ом году).- У меня волнуется при этом сердце и дрожит душа,- я хотел бы сохранения прежнего... Я не верю, чтобы было новое,- и жаль, очень жаль мне было бы расстаться с Иисусом Христом, который так благ, так мил своей личностью, благой и любящей человечество″. Когда Чернышевский очень сознательно стал развивать материалистические взгляды, он, конечно, стал отходить от религиозных идей, но не остался без предмета религиозного поклонения,- это был религиозный имманентизм, вера в ″святыню жизни″, в ″естество″, страстная преданность утопической мечте о водворении правды на земле.
Основной источник знания для Чернышевского− опыт, ощущения ″Ощущение по самой натуре своей непременно предполагает существование двух элементов мысли, связанных в одну мысль: во-первых, тут есть внешний предмет, производящий ощущения, во-вторых, существо, чувствующее, что в нем происходит ощущение, чувствуя свое ощущение, оно чувствует известное свое состояние, а когда чувствуется состояние какого-нибудь предмета, то, разумеется, чувствуется и самый предмет″. На определенной стадии формирования жизни ощущение перерастает в сознание. Чувственное и об истинности теоретических положений. ″Практика,− писал он,− этот непреложный пробный камень всякой теории, должна быть руководительницей нашей и здесь″. Чернышевский высоко ценил диалектический метод Гегеля и в своих произведениях по-своему формулировал диалектические положения. Жизнь для него проявлялась ″поляризацией, раздвоением сил, и это раздвоение выступает источником движения и развития″. Телам присуще внутреннее движение, которое порождает их саморазвитие. Диалектика Гегеля представляет для Чернышевского свод правил, посредством которых осуществляется полное и всестороннее исследование и составляет живое понятие о всех действительных качествах предмета. Социологическое учение Чернышевского основывается на антропологическом принципе. Он писал, что ″основанием всему, что мы говорим о какой-нибудь специальной отрасли жизни... должны служить понятия о натуре человека, находящихся в них побуждениях к деятельности и ее потребностях″. Чернышевский исходит из того, что индивид− первичная реальность, которая обладает всеми свойствами множества людей, которые взаимодействуют между собой. Чернышевский сознательно проводит принцип антропологизма в своих теориях, считая, что требованиями человеческой природы, с интересами человека вообще без всяких различий. То, что человек принадлежит к области природы, определяет и сущность человека, сущность его побуждений к действиям. Особенностью человеческой природы является стремление к удовольствию. Поэтому, согласно Чернышевскому, человек руководствуется своей собственной выгодой и эта установка порождает волю к действию: человек ″поступает так, как приятнее ему поступать, руководится расчетом, велящим отказаться от меньшей выгоды или меньшего удовольствия для получения большей выгоды, большего удовольствия″. С антропологических позиций Чернышевский подходит и к истолкованию исторического процесса, полагая, что принцип интереса и расчета лежит в основе движущих сил всех действий людей. Широко известны слова Чернышевского, что ″исторический путь− не тротуар Невского проспекта, он идет целиком через поля, то пыльные, то грязные, то через болота, то через дебри″.Он придавал большое значение материальным условиям жизни, которые, по его словам, играют ″едва ли не первую роль в жизни″, составляя ″коренную причину почти всех явлений и в других сферах жизни″.Хотя Чернышевский связывает прогресс общества с развитием науки, он все же считает, что эгоизм, тщеславие, корыстные интересы, догмы в значительно большей степени влияют на ход исторического процесса, чем разум и добрая воля. В истории, по его мнению, до сих пор действовали слепые стихийные силы. Проницательность Чернышевского позволяла ему трезво оценить итоги исторического процесса и его сложность, когда результаты действий людей оказываются совершенно противоположными, а ″грошовый результат достигается не иначе, как растратой миллионов″, видя в этом парадокс исторического развития общества. Чернышевский стремился создать концепцию морали, основанную на принципах разумного эгоизма. Он полагал, что разнообразные мотивы человеческих действий заставляют человека поступать согласно узкому эгоизму, но человек, чтобы остаться цивилизованным существом, должен понимать, что его естественное стремление к счастью может осуществиться лишь в том случае, если он будет выступать против всего, что мешает общечеловеческому счастью. Поэтому разумный человек, руководствуясь принципами разумного эгоизма, совершает поступки самопожертвования. Этические воззрения Чернышевского выражены в романе ″Что делать?″. Герой романа Лопухов, совершая жертвы ради других, говорит: ″Не такой я человек, чтобы приносить жертвы. Да их и не бывает, никто их не приносит, это фальшивое понятие: жертва− сапоги всмятку. Как приятнее, так и поступаешь″. Большое место в трудах Чернышевского занимает разработка эстетических воззрений. Здесь он стоял на позициях, что ″прекрасное есть сама жизнь″. ″Реальная красота″, по мнению Чернышевского, выше ″формальной красоты искусства″.В эстетике Чернышевский также стоялна позициях антропологизма: для человека прекрасным становится именно то, ″что служит намеком на прекрасное в человеке и его жизни″. Искусство не может превзойти реальную действительность, искусство− это лишь копия подлинника− реальности.
Новый год уже через три дня! От этой мысли хочется кричать букву "А". Мне всегда не хватает времени. А хочется, чтобы кругом, все было красиво и нарядно. Как хорошо, что на свете есть чудесные люди, делящиеся своими идеями, как это сделать легко и быстро, своими руками.. Надеюсь они порадуют и вас. С наступающим!
Какой же праздник без сладостей
Мармеладные фигурки в банке сахара. Для глазок и пуговок можно использовать посыпку на торт и глазированные семечки
Сладкое украшение. Положите около пяти круглых леденцов в форме круга. Следующий круг конфет намочите водой или сиропом чтобы он приклеился к нижнему кругу.. Украсьте корицей или сахарной пудрой. Дайте высохнуть часа два-три.
Печенюшки - это лучшие игрушки на ёлку. Вот только, украшать они будут не долго)
Сапожки из сосиски. Из одной сосиски получается одна пара.
Снеговики
О нет... Они тают! В разогретую до 400 градусов духовку положить зефир на крекер. Накрыть противень фольгой чтобы зефир не потемнел. Выпекать 11 мин. В это время разрисовать головы снеговиков. Водрузить головы на нагретый зефир и надавить. Остывших снеговиков можно украсить как хочется.
Если вы умеете готовить то , для вас еще одна идея печенюшки тающего снеговика
Из шерстяных помпонов можно сделать такого чудесного снеговика в шляпе их войлока. Добавить петельку на шляпу и он станет украшением на елку.
Нечто похожее на снеговика. Возможно выйдет красивее если использовать круглые моточки ниток.
Забавные рожицы для снеговика Можно распечатать и приклеить на верхний клубок белых ниток.
Снеговикам на улице можно на румянить щёчки. Смешивая пять капель красного пищевого красителя с чашку воды, затем с помощью распылителя нанести на щеки снеговика.
Второй снеговик из шариков мороженного в кокосовой стружке.
Ёлочки
Елочки из старых журналов. Невероятно эффектно при минимуме затрат. На фотографии справа Первая леди Америки учит детей делать такие ёлочки. Здесь видео мастер-класс по изготовлению таких елок от Марты Стюарт.
А это очень простые елки, но в большом количестве из них получается красивый еловый лес. Их особая прелесть подарки внутри. Авторы сделали свой лес в пяти размерах и из нескольких оттенков зеленого. Если ёлки будут из плотной бумаги, то для склейки лучше использовать двухсторонний скотч и дополнительно укрепить шов изнутри обычны скотчем. Шаблон конусов.
Это чудесный пример новогодней лотереи.
Распечатайте первую страницу шаблона , потом с обратной стороны этого же листа страницу с фоновым рисунком. Вырежьте полоски, склейте в указанных местах. Стрелочка с кружочком означает начало прокола. через эти места проденьте деревянную палочку. на верхушку приклейте яблочки. Воткните елочки в кексы.
Елка из конфет. Нам понадобится конус из пенополистирола. зубочистки и мягкие конфеты.
Второй вариант проще, но не так красив.
В создание этой ёлки наверно будет вовлечена вся ваша семья. Берем фартук (лучше белый), краски по ткани и руки всех размеров.
Украшения на елку
Кто нибудь догадался, что это макароны?)
Конструкции снежинок ограничены лишь вашей фантазией. Только используйте хороший сильный клей. Для сушки выложите снежинки на вощенную бумагу. Периодически двигайте их, чтобы предотвратить прилипание к бумаге. Когда высохнут их можно покрасить, но переусердствуйте иначе макароны размякнут и потеряют "товарный" вид. В конце можно легонько пройтись по ним кисточкой с клеем и посыпать блестками.
Гирлянды из шишек и других природных материалов. Веревку тоже лучше использовать из природного волокна. Например в этом варианте шнур из конопли.
Милые украшения от Марты Стюарт.
Открытки
Очень простые 3D открытки
Используйте детский рабочий труд) Конечно, если у вас есть дети) Разве такие открытки можно купить? Бабушки и дедушки будут счасливы.
сюда . Склеить два больших помпона вместе. Скачать и распечатать шаблоны для ног и ушей, вырезать. Использование шаблонов в качестве лекала, вырезать 2 формы уха из розового войлока, и 2 ноги из белого.
Список новогодних желаний на катушке от ниток.
Желаю чудесного нового года!
Цель:
Вопросы: Роман Н.Г. Чернышевского «Что делать?».
Задание к выполнению СРС №47: Написать сочинение на тему:«Утопическая картина общества будущего в снах Веры Павловны».
Форма контроля: сочинение.
График сдачи СРС №47: 16 неделя.
Литература:
Основная:
Дополнительная:
Тема 48: Деятельность писателей круга «Современник».
Цель: способствовать углубленному изучению данной темы; уметь выделять основное в произведениях автора, делать содержательный анализ;выработать навык отбора критической литературы по изучаемой теме.
Вопросы: Статья Н.Г. Чернышевского «Не начало ли перемены?».
Задание к выполнению СРС №48: Конспект критической статьи Н.Г. Чернышевского «Не начало ли перемены?».
Для выполнения данного задания знать содержание художественных текстов, подготовить выборку статей из журналов «Новый мир» и «Новое литературное обозрение» (на кафедре, у лаборанта, в библиотеке филиала), что даёт возможность непосредственно ознакомиться с критическими статьями по данной теме и совершенствовать умение составлять тезисы статьи.
Суть самостоятельной работы студентов, которые проводятся по общепрофессиональным дисциплинам, заключается в том, что они должны быть приближены к самостоятельной работе специалиста на производстве, в школе и в других сферах, куда они будут распределены после окончания вуза.
Такое пристальное внимание к самостоятельной работе обусловлено тем, что специалист по окончании вуза трудно входит в трудовой ритм, что на первых порах сказывается не только на работе, но и на правильности выбора своей профессии.
Поэтому будущий специалист должен уже со студенческой скамьи иметь навыки самостоятельной работы. Такая работа должна проводиться через организацию самостоятельной работы.
Со стороны преподавателя даётся график выполнения СРС, где по определённым дням проверяются домашние задания, конспекты и другие виды самостоятельные работы.
Форма контроля: конспект.
График сдачи СРС №48: 16 неделя.
Литература:
Основная:
1. История русской литературы XIX в. 40-60-е гг. [Текст]: Учебное пособие / под. ред. В.Н. Аношкиной, Л.Д. Громовой. М, 2007.
2. Манн Ю. В. Мировая художественная культура. XIX век. [Текст]: учебное пособие/ Ю. В. Манн.- СПб.: Питер, 2007.- 460 c.
3. История русской литературы XI-XIX вв. [Текст]: Учебное пособие для вузов. М., 2007.
Дополнительная:
1. Бабенко В. Г. Музы русской литературы [Текст]: литературная критика/ В. Г. Бабенко.- М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2010.- 344 c.: ил.
2. Русская литература 19 века: Большая хрестоматия [Электронный ресурс] : электронный учебник.- М. : ООО Бизнес-софт, 2007.
3. Хрестоматия по русской литературе: незаменимые для рефератов и сочинений 22000 страниц полных текстов всех произведений (СD) [Текст] : художественная.- М. : ДиректМедиа Паблишинг, 2009.
4. Хрестоматия по русской литературе: Электронная книга. – М.: Директмедиа, 2007.
П ублицист и писатель, философ-материалист и ученый, революционер-демократ, теоретик критического утопического социализма, Николай Гаврилович Чернышевский был личностью выдающейся, оставившей заметный след в развитии социальной философии и литературоведения и самой литературы.
Выходец из семьи саратовского священника, Чернышевский тем не менее был хорошо образован. До 14 лет учился дома под руководством отца, начитанного и умного человека, а в 1843 году поступил в духовную семинарию.
«По своим знаниям Чернышевский был не только выше своих сверстников-соучеников, но и многих преподавателей семинарии. Время своего пребывания в семинарии Чернышевский использовал для самообразования» , - писал в своей статье советский литературовед Павел Лебедев-Полянский.
Не закончив семинарский курс, Чернышевский в 1846 году поступил на историко-филологическое отделение философского факультета Петербургского университета.
Николай Гаврилович с интересом читал сочинения крупнейших философов, начиная с Аристотеля и Платона и кончая Фейербахом и Гегелем, экономистов и теоретиков искусства, а также труды естествоиспытателей. В университете Чернышевский познакомился с Михаилом Илларионовичем Михайловым. Именно он свел молодого студента с представителями кружка петрашевцев. Членом этого кружка Чернышевский не стал, однако нередко бывал на других собраниях - в обществе отца русского нигилизма Иринарха Введенского. После ареста петрашевцев Николай Чернышевский записал в своем дневнике, что посетители кружка Введенского «о возможности восстания, которое бы освободило их, и не думают».
Окончив университетский курс в 1850 году, молодой кандидат наук получил распределение в Саратовскую гимназию. Свою должность новый учитель использовал в том числе для пропаганды революционных идей, за что прослыл вольнодумцем и вольтерьянцем.
«У меня такой образ мыслей, что я должен с минуты на минуту ждать, что вот явятся жандармы, отвезут меня в Петербург и посадят меня в крепость бог знает на сколько времени. Я делаю здесь такие вещи, которые пахнут каторгою, - я такие вещи говорю в классе».
Николай Чернышевский
После женитьбы Чернышевский вернулся в Санкт-Петербург и был определен учителем во второй кадетский корпус, но его пребывание там, несмотря на все педагогические заслуги, оказалось недолгим. Николай Чернышевский ушел в отставку после конфликта с офицером.
Первые литературные произведения будущий автор романа «Что делать?» начал писать в конце 1840-х. Переехав в 1853 году в Cеверную столицу, Чернышевский публиковал небольшие статьи в «Санкт-Петербургских ведомостях» и «Отечественных записках». Через год, окончательно покончив с карьерой учителя, Чернышевский пришел в «Современник» и уже в 1855-м стал фактически руководить журналом наряду с Некрасовым. Николай Чернышевский был одним из идеологов превращения журнала в трибуну революционной демократии, что отвернуло от «Современника» ряд авторов, среди которых были Тургенев , Толстой и Григорович. При этом Чернышевский всячески поддерживал Добролюбова , которого в 1856-м привлек в журнал и передал ему руководство отделом критики. С Добролюбовым Чернышевского связывала не только общая работа в «Современнике», но и схожесть ряда социальных концепций, один из самых ярких примеров - педагогические идеи обоих философов.
Продолжая активную работу в «Современнике», в 1858 году литератор стал первым редактором журнала «Военный сборник» и привлек в революционные кружки некоторых русских офицеров.
В 1860-м в свет выходит главный философский труд Чернышевского «Антропологический примат в философии», а год спустя, после оглашения Манифеста об отмене крепостного права, автор выступает с целым рядом статей, критикующих реформу. Формально не являясь членом кружка «Земля и воля», Чернышевский тем не менее стал его идейным вдохновителем и попал под тайный надзор полиции.
В мае 1862 года «Современник» закрыли на восемь месяцев «за вредное направление», а в июне под арест попал сам Николай Чернышевский. Положение литератора ухудшило письмо Герцена к революционеру и публицисту Николаю Серно-Соловьевичу, в котором первый заявлял о своей готовности издавать журнал за границей. Чернышевского обвинили в связях с революционной эмиграцией и заключили в Петропавловскую крепость.
Следствие по делу «врага Российской империи номер один» продолжалось около полутора лет. За это время был написан роман «Что делать?» (1862–1863), опубликованный во вновь открывшемся после перерыва «Современнике», неоконченный роман «Повести в повести» и несколько повестей.
В феврале 1864 года Чернышевский был приговорен к каторжным работам сроком на 14 лет без права возвращения из Сибири. И хотя император Александр II сократил каторгу до семи лет, в целом критик и литературовед пробыл в тюрьме более двух десятилетий.
В начале 80-х годов XIX века Чернышевский вернулся в центральную часть России - город Астрахань, а в конце десятилетия, благодаря стараниям сына, Михаила переехал на родину в Саратов. Однако через несколько месяцев после возвращения писатель заболел малярией. Умер Николай Гаврилович Чернышевский 29 октября 1889 года, похоронен в Саратове на Воскресенском кладбище.
