Вторая пуническая война карта. Историческое значение пунических войн. Руины Карфагена. Всё что осталось от великой державы

Против Карфагена занимают значительное место в истории Древнего мира. Они оказали влияние на дальнейшее развитие Средиземноморья и всей Европы. Вторая 218-201 гг. до н. э. - самая яркая из трех происходивших. Также ее называют Ганнибаловой войной, или войной против Ганнибала. Помимо Рима и Карфагена в этом противостоянии принимали участие Нумидия, Пергам, Этолийский союз, Сиракузы, Ахейский союз и Македония.

Предыстория

В 242 году до н. э. был подписан мирный договор, завершивший Первую Пуническую войну. В результате этого соглашения Карфаген потерял контроль над доходами от владения Сицилией, почти монопольная торговля карфагенян в Западном Средиземноморье была сильно подорвана Римом. В итоге Карфаген находился в сложной экономической ситуации, а его правящая династия Баркидов - в невыгодном положении с политической стороны - активизировалась оппозиция. Уже тогда было ясно, что в скором времени должна произойти Вторая Пуническая война между Римом и Карфагеном с целью уничтожения одного из них, т. к. двум крупным державам в Средиземноморье не было места.

Соперничество за Испанию

Гамилькар, главнокомандующий карфагенской армией, предпринял походы по завоеванию территорий Испании. Во-первых, был очень богат природными ископаемыми, во-вторых, из Испании можно было довольно быстро добраться до Италии. Гамилькар вместе со своим зятем Гасдрубалом вел активную деятельность по расширению границ Карфагена в течение почти 10 лет, пока при осаде Гелики не был убит. Его же соратник Гасдрубал стал жертвой ибера-варвара в Новом Карфагене, основанном им же.

Новый Карфаген мгновенно превратился в центр всей западной средиземноморской торговли, а также в административный центр пунийских владений. Таким образом, Карфаген не просто компенсировал свои потери по итогам Первой войны с Римом, но также у него появились новые рынки сбыта, а серебряные рудники Испании обогатили Баркидов и лишили их политических противников всякой поддержки. Вторая Пуническая война 218-201 гг. до н. э. была только делом времени.

Беспокойство Рима

Римские политиканы и военные деятели были сильно обеспокоены набирающим силу Карфагеном. Рим понимал, что сейчас еще не поздно остановить пунов, но через какое-то время это будет уже затруднительно. Поэтому римляне стали искать повод для развязывания войны. Еще при жизни отца Ганнибала, Гамилькара, между Карфагеном и Римом в Испании была проведена граница по реке Ибер.

Рим заключает союз с Согунтом. Он был явно направлен против Карфагена, а конкретно остановить его продвижение дальше на север. Начало Второй Пунической войны близилось, Риму не нужен был такой сильный сосед, но и открыто выступить в лице агрессора он тоже не мог, поэтому и был заключен союз с Согунтом. Понятное дело, что Рим не был намерен защищать своего союзника, но нападение на него Карфагена предоставляло повод для развязывания войны.

Ганнибал из династии Баркидов

Ганнибалу было суждено стать символом борьбы против римского владычества в бассейне Средиземного моря, ему удалось то, что до него никто не смел делать. Он был талантливым полководцем и военачальником, солдаты его уважали не за его высокое происхождение, а за личные заслуги и качества лидера.

С малых лет отец Гамилькар брал своего сына в походы. Всю свою сознательную жизнь он находился в военных лагерях, где с детства смотрел смерти в лицо. На его глазах убивали десятки, сотни, если не тысячи людей. Он к этому уже привык. Постоянные тренировки превратили Ганнибала в умелого бойца, а изучение военного дела - в гениального полководца. Между тем Гамилькар все делал для того, чтобы сблизиться с эллинистическим миром, поэтому обучал греческому алфавиту своего сына и приучал его к культуре греков. Отец понимал, что без союзников с Римом не справиться, и приучал своих сыновей к их культуре, а также настраивал на союз. Важную роль в этом процессе должен был сыграть Ганнибал. Вторая Пуническая война продумывалась им много лет. А после смерти отца он поклялся, что уничтожит Рим.

Причины войны

Можно выделить три основные причины, которые привели к развязыванию второй войны между Римом и Карфагеном:

1. Унизительные последствия для Карфагена по условиям мирного договора, завершившего Первую Пуническую войну.

2. Стремительный рост территорий Карфагена, а также его обогащение за счет богатейших владений в Испании, следствием чего стало усиление его военной мощи.

3. Осада и захват Карфагеном союзного Риму Согунта, что стало официальной причиной, в результате которой была развязана Вторая Пуническая война. Причины ее были скорее формальными, чем реальными и тем не менее они привели к одному из самых крупных противостояний во всей истории Древнего мира.

Начало войны

После смерти Гамилькара и убийства Гасдрубала главнокомандующим был избран Ганнибал. Тогда ему только исполнилось 25 лет, он был полон сил и решимости для уничтожения Рима. Помимо этого, у него был достаточно хороший набор знаний из области военного дела и, конечно же, лидерские качества.

Ганнибал ни от кого не скрывал, что хочет напасть на Согунт, союзником которого был Рим, и тем самым вовлечь последний в войну. Однако Ганнибал не стал атаковать первым. Он сделал так, что Согунт напал на иберийские племена, которые находились под властью Карфагена, и только после этого он двинул свои силы на «агрессора». Ганнибал справедливо рассчитывал на то, что Рим не приведет военную помощь Согунту, т. к. сам вел бои против галлов и иллирийских пиратов. Осада Согунта продолжалась 7 месяцев, после чего крепость была взята. Рим так и не оказал военную помощь своему союзнику. Уже после взятия Согунта Рим отправил в Карфаген посольство, которое объявило о войне. Вторая Пуническая война началась!

Военные действия

Война продолжалась более 15 лет. За это время почти не прекращались боевые столкновения либо между Римом и Карфагеном, либо между их союзниками. Гибли десятки тысяч людей. За эти годы преимущество переходило из рук в руки: если в начальный период войны удача была на стороне Ганнибала, то через некоторое время римляне активизировались, нанеся ряд крупных поражений пунам в Иберии и Северной Африке. Ганнибал при этом оставался на В Италии сам Ганнибал добился высоких результатов, заставив трепетать перед его именем все местное население.

Вторая Пуническая война показала, что в открытом сражении Ганнибалу не было равных. Об этом говорят битвы у реки Тицин и Треббия, у Тразименского озера и, конечно же, легендарная которые вшиты в военную историю красной нитью.

Боевые действия проходили на нескольких фронтах: в Италии, Испании, на Сицилии, в Северной Африке и Македонии, но «двигателем» Карфагена и его союзников были армия Ганнибала и он сам. Поэтому Рим поставил перед собой цель «обескровить» его, преградив пути провианта, оружия и подкрепления для ведения войны в Италии. Риму это удалось, когда он понял, что Ганнибала сначала нужно вымотать без генеральных сражений, а потом уже добить. Этот план возымел успех, но перед ним Рим терпел одно поражение за другим, особо нужно отметить битву при Каннах. В этом сражении Карфаген располагал 50 000 воинов, Рим - 90 000. Перевес почти в два раза, однако даже при таком численном превосходстве Риму не удалось одержать победу. В ходе битвы было убито 70 000 римских солдат, 16 000 попали в плен, тогда как Ганнибал потерял всего 6 000 человек.

Можно выделить целый ряд причин, приведших к победе Рима. Во-первых, это факт того, что армия Карфагена состояла преимущественно из наемников, которым было абсолютно не важно, за кого они воюют - они получали за это плату. Никаких патриотических чувств у наемников не было, в отличие от римлян, которые защищали свою родину.

Во-вторых, сами карфагеняне, располагавшиеся в Африке, часто не понимали, зачем нужна им эта война. Внутри страны у Баркидов вновь образовалась серьезная оппозиция, которая выступала против войны с Римом. Даже после битвы при Каннах олигархи Карфагена без энтузиазма послали небольшое подкрепление Ганнибалу, хотя эта помощь могла быть намного значительнее, и тогда исход войны был бы совсем другим. Все дело в том, что они опасались укрепления власти Ганнибала и установления диктатуры, за которой последовало бы уничтожение олигархии как социального класса.

В-третьих, мятежи и предательства, подстерегавшие Карфаген на каждом шагу, и отсутствие реальной помощи союзника - Македонии.

В-четвертых, это, конечно же, гениальность римской военной школы, которая в ходе войны приобрела богатый опыт. Вместе с тем для Рима эта война стала тяжелым испытанием, поставившим на грань выживания Причины поражения Карфагена во Второй Пунической войне можно еще перечислять, но все они будут вытекать из этих 4 основных, приведших к поражению одной из самых сильнейших армий Древнего мира.

Отличие Второй от Первой Пунической войны

Две войны были абсолютно разными, хотя и имеют схожее название. Первая была захватнической с обеих сторон, она развернулась в результате соперничества Рима и Карфагена за обладание богатым островом Сицилией. Вторая была захватнической только со стороны Карфагена, же выполняла освободительную миссию.

Итог и в Первой, и во Второй войнах - победа Рима, огромная контрибуция, наложенная на Карфаген, установление границ. После того как закончилась Вторая пуническая война, причины, последствия и историческое значение которой сложно переоценить, Карфагену было вообще запрещено иметь флот. Он потерял все заморские владения, его обложили непомерным налогом на 50 лет. Помимо этого, он не мог развязывать войны без согласия на то Рима.

Вторая Пуническая война могла изменить ход истории, если бы главнокомандующий войсками Карфагена Ганнибал имел большую поддержку внутри страны. Он мог бы одержать верх над Римом. Тем более что все к этому шло, в результате битвы при Каннах Рим не имел крупной армии, способной противостоять Карфагену, но и Ганнибал при имевшихся силах не смог бы захватить хорошо укрепленный Рим. Он ждал поддержки из Африки и восстания италийских городов против Рима, но ни первого, ни второго он так и не дождался…

К середине 260-х до н.э. Римская республика окончательно подчинила себе Апеннинский п-в. Дальнейшая экспансия Рима сделала неизбежным его столкновение с Карфагеном – могущественным государством в Северо-Западной Африке (Ливии), которое контролировало большую часть Сицилии и основные морские коммуникации в Западном Средиземноморье.

Первая Пуническая война (264–241 до н.э.)

В 284 до н.э. отряд наемников из Кампании (мамертинцы) захватил Мессану, крупный полис (город-государство) на восточном побережье Сицилии. После того как царь соседних Сиракуз Гиерон I начал войну с мамертинцами, те обратились в 265 до н.э. за помощью к Риму. Римское народное собрание приняло решение о включении Мессаны в Италийский союз; весной 264 до н.э. римская армия переправилась в Сицилию и, несмотря на противодействие карфагенян, заняла город. В ответ Карфаген объявил войну Риму. Сиракузяне вместе с карфагенянами осадили Мессану, но потерпели неудачу. В 263 до н.э. римляне разбили Гиерона I и вынудили его вступить с ними в союз. В 262 до н.э. они взяли Акрагант (Агригент), важнейшую карфагенскую крепость на Сицилии; карфагеняне были вытеснены в западную часть острова. Чтобы справиться с карфагенским флотом, безнаказанно опустошавшим берега Италии, римляне построили к 260 до н.э. 20 боевых кораблей. В 260 до н.э. карфагенский флот одержал победу над римской эскадрой у Липарских о-в, но затем был разбит у м. Милы.

Не сумев добиться решительного перевеса в борьбе с карфагенянами за Сицилию в 259–257 до н.э., римляне решили перенести военные действия в Африку. В 256 до н.э., нанеся поражение карфагенскому флоту у м. Экном, они высадились в Клупейской бухте (к востоку от Карфагена). Потерпев ряд неудач, карфагеняне обратились к римскому командующему Атилию Регулу с просьбой о мире, но римские условия оказались слишком тяжелыми, и они, мобилизовав все ресурсы, собрали большое наемное войско под командованием спартанца Ксантиппа. Весной 255 до н.э. Ксантипп наголову разгромил римскую экспедиционную армию. Хотя римский флот одержал верх над карфагенской эскадрой у м. Герм, большая его часть погибла затем во время бури.

С 254 до н.э. главной ареной военных действий вновь стала Сицилия. В 254 до н.э. римляне овладели крупной карфагенской крепостью Панорм на северо-западном побережье Сицилии и построили новый флот, который, однако, в следующем, 253 до н.э., во время набега на берега Африки, опять был уничтожен бурей. К началу 240-х до н.э. римляне постепенно подчинили себе всю Сицилию и блокировали две последние карфагенские твердыни – Лилибей и Дрепану. Но попытка взять Лилибей в 249 до н.э. провалилась, а в 248 до н.э. римский флот в очередной раз стал жертвой шторма. Возглавивший в 247 до н.э. карфагенские войска на Сицилии энергичный Гамилькар Барка развернул активные действия против римлян, совершая постоянные набеги на берега Италии. Ситуация изменилась только тогда, когда римляне большим напряжением сил (введение чрезвычайного налога) построили новый флот. В марте 241 до н.э. этот флот разбил карфагенскую эскадру у Эгатских о-вов. Понимая неизбежность падения Лилибея и Дрепаны, Карфаген был вынужден пойти на заключение мира, уступив Риму свои сицилийские владения и обязавшись уплатить большую контрибуцию. В результате Первой Пунической войны Римская республика превратилась в сильнейшее государство Западного Средиземноморья.

Вторая Пуническая война (218–201 до н.э.)

Первая Пуническая война не сломила могущества Карфагена, и новое столкновение было неизбежным. В 238 до н.э., воспользовавшись смутой в Карфагене, римляне отобрали у него Сардинию и аннексировали Корсику. В 237 до н.э. карфагеняне послали в Иберию (Испанию) Гамилькара Барку, который, собрав сильную армию и воспользовавшись войнами Рима с галлами и иллирийцами, завоевал восточное побережье Иберийского (Пиренейского) п-ва. После гибели Гамилькара в 228 до н.э. его дело продолжили его зять Гасдрубал (убит в 220 до н.э.), а затем сын Ганнибал. Стремясь ограничить экспансию карфагенян, римляне добились от них в 226 до н.э. обязательства не распространять свои владения к северу от р. Ибер (совр. Эбро).

В 219 до н.э. Ганнибал захватил союзный Риму иберийский город Сагунт. В ответ римский сенат объявил Карфагену войну. В 218 до н.э. неожиданно для римлян Ганнибал совершил труднейший переход из Северной Иберии через Альпы в Италию и разбил две римские армии на р. Тицин (совр. Тичино) и на р. Требия; его поддержали лигурийские и галльские племена. Установив контроль над Северной Италией, Ганнибал в 217 до н.э. вторгся в Центральную Италию; весной 217 до н.э. он нанес жестокое поражение консулу Гаю Фламинию у Тразименского озера, но затем двинулся не на Рим, а в Апулию, рассчитывая привлечь на свою сторону италийские общины. Однако италики в своем большинстве остались верны Риму. Положение Ганнибала осложнилось, когда римляне избрали диктатором Фабия Максима, который применил новую тактику – он избегал генерального сражения и изматывал противника в мелких стычках. Но в 216 до н.э. римляне отказались от этой тактики. В июне 216 до н.э. консул Теренций Варрон дал карфагенянам решительную битву при Каннах и потерпел страшное поражение; многие города в Бруттии, Лукании, Пицене и Самнии, а также второй по величине город в Италии Капуя перешли на сторону Ганнибала; в союз с Карфагеном вступили Македонское царство Сиракузы. В столь тяжелых условиях Рим мобилизовал все свои силы; ему удалось предотвратить отпадение значительной части италийских союзников и собрать новую армию. Стремясь отвлечь карфагенян от Италии, римляне открыли новые фронты в Испании и на Сицилии. Тем не менее до конца 210-х до н.э. они не смогли добиться значительных успехов. В Италии Ганнибал в 213 до н.э. сорвал попытку римлян овладеть Капуей, а в 212 до н.э. одержал несколько побед в Лукании и Апулии и захватил крупнейший южноиталийский порт Тарент. В Испании римское войско, хотя и одержало в 214–213 до н.э. ряд побед, в 212 до н.э. было полностью уничтожено Гасдрубалом , братом Ганнибала, в битве на р. Эбро. Более успешно римляне действовали на Сицилии, где консул Клавдий Марцелл в 212 до н.э. взял Сиракузы.

Перелом в пользу римлян произошел в 211 до н.э., когда они овладели Капуей; этому не помешал демонстративный поход Ганнибала на Рим («Ганнибал у ворот!»). В 210 до н.э. в Испанию был отправлен Корнелий Сципион Старший, который в 209 до н.э. взял Новый Карфаген, центр карфагенских владений на Пиренейском п-ве. В том же году в Италии Фабий Максим вернул под власть Рима Торент. В 207 до н.э. римляне разгромили у Сены Галльской войско, которое Гасдрубал привел из Испании на помощь Ганнибалу. В 206 до н.э. карфагеняне были вынуждены окончательно очистить Испанию.

Весной 204 до н.э. Сципион высадился в Северной Африке, а в 203 до н.э. разбил карфагенян на Великих равнинах, что заставило карфагенские власти отозвать Ганнибала из Италии. В 202 до н.э. при поддержке нумидийского царя Масиниссы Сципион одержал решающую победу над Ганнибалом при Заме. В 201 до н.э. Карфагену пришлось принять тяжелые условия мира: он уступил римлянам Испанию и все свои островные владения в Средиземном море, передал им почти весь флот, обязался выплатить в течение пятидесяти лет огромную контрибуцию и не вести войн без согласия римского сената. В результате Второй Пунической войны Рим стал гегемоном Западного Средиземноморья, а Карфаген утратил значение великой державы.

Третья Пуническая война (149–146 до н.э.)

Карфаген быстро выплатил Риму контрибуцию и вернул себе прежнее значение крупнейшего транзитного центра, что вызвало серьезные опасения в римских правящих кругах; особо яростным противником Карфагена был сенатор Катон Старший, каждое свое выступление заканчивавший словами: «Карфаген должен быть разрушен!». Воспользовавшись тем, что карфагеняне, вопреки условиям мира 201 до н.э. создали армию для отражения нападения нумидийцев, римский сенат объявил им в 149 до н.э. войну. Карфагеняне согласились разоружиться, но категорически отвергли требование римлян срыть город и переселиться вглубь материка и решили сопротивляться до последнего. Римская армия осадила Карфаген и после отчаянной трехлетней обороны взяла его весной 146 до н.э. По постановлению сената город был сожжен, а место, на котором он стоял, предано проклятию; владения Карфагена вошли в состав Римского государства в качестве провинции Африка.

Иван Кривушин

До нач. 3 в. Рим ведёт непрекращающиеся войны с соседями. Случился в Риме неурожай, выход: умереть или украсть у соседей. Последний вар. Предпочтителен. Но неурожай случался и у соседей. Потом так хорошо пошло, воровали про запас. Интересно также и подчинять, и стали потихоньку объединять земли, но хитрым способом. Кроме Рима – любимые и нелюбимые союзники.

К 3 в. Рим претендует на объединение Италии. Им мешают греч. города.

И тут выясняется, что есть Карфаген (зап. часть бассейна Средиземного моря) – начинается эпоха пунических войн.

Первая пуническая война (264–241). Расширение границ Рима и его выход к Сицилии привели к обострению противоречий с Карфагенской державой.

По просьбе Мессаны (город в Сицилии) в264 г. Рим вмешался в ее внутреннюю войну с Сиракузами и овладел не только Сиракузами, но и самой Мессаной. Запад острова был занят Карфагеном, создавшим укрепленные базы в городахЛилибей, Панорм иДрепана . Римляне продвинулись к карфагенским городам и осадили их. В260 г. приМилах римляне нанесли Карфагену первое крупное поражение на море.

в 256 г. осадили Карфаген, который готов был сдаться, однако Рим не удовлетворили условия мира, предложенные осажденными. Пунийцы стали защищаться до последнего, и римляне, как никогда близкие к победе, были разбиты. Спешивший им на помощь флот погиб в буре, и поражение оказалось худшим прежних.

Мир был заключен в 241 г. Карфаген освобождал Сицилию, выплачивал огромную контрибуцию (почти 80 тонн серебра) и выдавал римских пленных.

Вторая пуническая война (218–201). В Карфагене оказались сильны реваншистские настроения, возникли идеи насильственного возврата завоеванных Римом территорий, что привело ковторой пунической войне (218–201 ). Карфаген сделал ставку на наступательную войну, двинув войска на Рим через Пиренейский полуостров.

В 219 г. карфагеняне захватилиСагунт . Во главе карфагенских войск стал гениальный военачальникГаннибал . Поход начался из Испании. Ганнибал со слонами и огромным войском совершил героический переход через Альпы, потеряв в горах почти всех слонов и три четверти армии. Тем не менее он вторгся в Италию и нанес ряд поражений римлянам в218 г. (при рекахТицине иТребии ) и в217 г. (засада уТразименского озера ). Ганнибал обошел Рим и двинулся далее на юг. Римляне избегали крупных сражений и изматывали врагов мелкими стычками.

Решающее сражение состоялось у города Канны в216 г.. Ганнибал с гораздо меньшими силами разгромил войско римлян, возглавлявшееся двумя враждовавшими консулами: плебеем и патрицием.

В 211 г. в войне наступил переломный момент. Римляне взяли основной опорный пункт карфагенян в Италии, городКапую , и Ганнибал оказался в полной изоляции. С210 г. во главе римских войск сталПублий Корнелий Сципион Младший . Он довольно успешно воевал с карфагенянами в Испании и ратовал за перенос боевых действий в Северную Африку, желая изгнать Ганнибала из Италии. После высадки Сципиона в Африке в204 г. Ганнибал был спешно отозван на родину. ПриЗаме в202 г. карфагенское войско было разбито, а Ганнибал бежал. В следующем,201 г., Карфаген капитулировал. По новым условиям мира, он лишался заморских владений, не имел права содержать военный флот и в течение пятидесяти лет должен был выплачивать контрибуцию. За ним сохранялась лишь небольшая территория в Африке.

Третья пуническая война (149–146). Карфагену удалось оправиться от поражения, и он развернул широкую торговлю. Рим настороженно отнесся к его новому усилению в Западном Средиземноморье. «Карфаген должен быть разрушен». Рим выдвинул Карфагену жесткий ультиматум, все пункты которого были удовлетворены, за исключением явно не выполнимого: перенос города вглубь материка. Римляне направили в Северную Африку войско, которое после долголетней осады взяло Карфаген в146 г. Город был стерт с лица земли, а место, где он находился, распахано. Отныне здесь создавалась римская провинцияАфрика , земли которой перешли в государственную собственность Рима.

16. Вторая Пуническая война или война с Ганнибалом.

(218…201 г. до Р. X.).

а) Завоевание Сагунта и поход в Италию.

Во время последней галльской войны римляне не упускали из вида Карфаген. Со времени своего унижения карфагеняне, для компенсации потерь, вызванных утратой ими островов, старались отыскать новые вспомогательные источники в Испании и приобрести там обширные владения. Богатство страны благородными металлами некогда привлекало туда корыстолюбивых финикийцев, а теперь обратило на себя внимание предприимчивых их потомков - карфагенян. Главным организатором этих завоеваний был храбрый Гамилькар Барка. Он покорил все города и племена по реке Бетису (ныне Гвадалквивир) и по реке Анасу (ныне Гвадиана) и после восьмилетней войны погиб в битве с одним испанским горным племенем (в 228 г.). После смерти Гамилькара зять его Газдрубал продолжил его завоевания. Испанцы, не лишенные некоторого образования, защищались мужественно, а те из них, что жили в укрепленном городе Сагунте, как полагают, древней колонии греческого острова Закинфа (Сагунт находился почти на месте современного Мадрида), обратились за помощью к римлянам. Зависть Рима проснулась, и римские послы немедленно отправились в Испанию и принудили Газдрубала подписать договор, по которому он обязывался признавать границей реку Ибер и за пределы этой реки лишался права распространять свои завоевания. С Сагунтом был заключен союзный договор. Основанный Газдрубалом Новый Карфаген (ныне Картахена) с превосходной гаванью, сделался главным городом и местом сбора войск карфагенской Испании.

Газдрубал умер от руки убийцы в 221 году. Войско избрало своим полководцем сына Гамилькара Барки, 28-летнего Ганнибала. Подобно отцу, он питал страшную ненависть к римлянам. Когда Ганнибал был еще девятилетним мальчиком, отец его Гамилькар заставил его дать перед алтарем Юпитера клятву в том, что он будет питать вечную ненависть к римлянам. Никто так свято не сдерживал своей клятвы, как Ганнибал. Это была воистину выдающаяся личность. В огненном его взоре светилась отвага гения, благородные черты лица говорили о хладнокровном благоразумии, голос и походка - о врожденном достоинстве повелителя. Ни в какой опасности не терял он присутствия духа, никакой труд не мог утомить его. Нечувствительный к жаре и холоду, равнодушный к наслаждениям, не приученный к размеренному образу жизни, готовый в любое время пожертвовать сном и отдыхом, он и от солдат своих требовал неимоверных трудов. Часто спал он между своими телохранителями на голой земле в одном плаще. Одевался он так же, как и остальные воины, только оружие и конь его бросались в глаза. Ганнибал был первым в бою и последним покидал поле битвы. Одним взглядом, одним ободряющим восклицанием поднимал он настроение утомленных воинов. С проницательностью великого полководца он сразу видел и обращал в свою пользу слабые стороны и просчеты противника. В то же время он был выдающимся государственным деятелем. В его героической личности народ видел своего достойнейшего представителя, а с другой стороны, войско благоговело перед ним, как перед своим кумиром.

Не осуществленная его отцом цель - отомстить смертельному врагу отечества, римлянам - стала жизненным девизом этого пламенного патриота. После того, как карфагенская власть прочно утвердилась в Испании, войско было надлежащим образом подготовлено и Карфаген в финансовом отношении достаточно окреп, Ганнибал решил, что время расплаты наступило.

Ганнибал

Смело перешел он проведенную римской завистью границу и напал на богатый, хорошо укрепленный город Сагунт. Римляне, узнав об этом, отправили к Ганнибалу послов с тем, чтобы они обратили его внимание на последствия, которые могут быть вызваны его враждебными по отношению к Риму действиями, но самый город Сагунт оставили на произвол судьбы. После восьмимесячной осады Сагунт пал, несмотря на то, что защищался очень мужественно. Его жители были проданы в рабство, захваченная в городе добыча частично отправлена в Карфаген, частично употреблена на военные нужды. Тогда в Карфаген явилось римское посольство и потребовало выдачи дерзкого полководца. После продолжительных прений в карфагенском сенате, не приведших к определенному решению, послы весьма решительно заявили: «Речь идет о войне или мире. Выбирайте!» В ответ раздались крики: «Выбирайте сами!» Тогда выступил один из послов, распустил тогу и объявил, что Рим выбирает войну.

Так была начата одна из величайших по своим последствиям войн мировой истории. Речь здесь шла уже не о завоевании той или иной территории, но о самом существовании, о всемирном владычестве или окончательной гибели одной из воюющих сторон, о победе либо греко-римской, либо финикийско-семитической культуры на Западе.

За 770.000 жителями Италии, способными носить оружие, (таково было ее население по свидетельству Полибия), было заранее обеспечено численное превосходство. Для того, чтобы сколько-нибудь сравняться в этом отношении, Ганнибал принял план двинуться прямо в Италию, где он мог рассчитывать на поддержку хотя и побежденных, но дышащих мщеньем воинственных галлов. Многочисленная нумидийская конница и целое стадо слонов должны были нагнать ужас на римлян. Римляне ожидали появления неприятельского флота и со своей стороны намеревались высадиться в Африке. Но они никоим образом не могли предугадать планов Ганнибала и не подозревали в нем той энергии, с какой он будет приводить их в исполнение. Поэтому римляне спокойно и неторопливо готовились к войне. Были созданы два консульских войска силой в два легиона каждое. С одним из них консул Тиберий Семпроний Лонг должен был из Сицилии переправиться в Африку, с другим П. Корнелий Сципион намеревался напасть на Ганнибала в Испании.

В начале 218 г. Ганнибал выступил из Нового Карфагена. Войско его насчитывало 90.000 человек пехоты, 2.000 всадников и 37 слонов. Он покорил враждебные племена между Эбро и Пиренеями, что стоило ему 20.000 человек. Затем он отдал в распоряжение своего брата Газдрубала 10.000 для защиты завоеванной страны. 10.000 человек ненадёжных войск Ганнибал отправил в Африку. Таким образом у него осталось только 50.000 пехоты и 9.000 всадников с соответствующим числом слонов. С этими силами Ганнибал перешел Пиренеи, не встретив там сопротивления, переправился через реку Родан (Рону) на сколоченных на скорую руку плотах и ладьях и дал поспешно явившемуся сюда из Массилии консулу Корнелию Сципиону незначительное кавалерийское сражение. Римский полководец все еще не угадывал планы Ганнибала, он не считал возможным, что Ганнибал отважится на такое грандиозное мероприятие, как переход через Альпы. Таким образом Ганнибалу удалось значительно продвинуться вперед, прежде чем римляне догадались о его намерении.

Что ему предстояли многочисленные трудности как со стороны природы, так и со стороны местных жителей, Ганнибалу, без сомнения, было известно, и поэтому следует предположить, что такой осторожный полководец, как он, предпринимал переход через Альпы лишь после тщательного изучения местных условий и после ознакомления с настроением местных жителей. Но такая предусмотрительность нисколько не умаляет нашего восхищения таким грандиозным военным предприятием. Вообразите себе сыновей знойной Африки и лучезарной Испании, обремененных оружием и поклажей, взбирающимися на покрытые вечным льдом горные вершины. Вообразите себе лошадей, слонов, ведомых по скалистым обрывам, покрытым снегом и льдом, которые, часто спотыкаясь, срывались в пропасть, увлекая за собой своих вожатых. Вообразите себе непроходимые дороги, не обозначенные ни на каких картах, горы, заселенные племенами диких варваров, с которыми непрерывно нужно сражаться и на стороне которых было то преимущество, что они знали местность. Вообразите себе, наконец, время года - конец октября - в какое даже в наши дни, когда в этих горах проложены дороги, редкий путешественник решится совершить через них переход.

После девятидневного восхождения от голода, холода, болезней, ран погибло несколько тысяч людей и большая часть вьючных животных. Такой была цена, заплаченная Ганнибалом за взятие перевала Малый Сен-Бернар, находившегося с южной стороны Монблана. Здесь, на перевале, прежде чем начать спуск в долину, утомленному войску был дан двухдневный отдых. Ганнибал утешал бледных, изморенных, цепеневших от холода воинов, указывая на расстилавшиеся далеко внизу роскошные италлийские долины.

Спуск с гор оказался еще более трудным, чем восхождение. Только что выпавший снег мешал ориентировке на местности, люди и животные снова срывались в пропасти. Сотни воинов погибли под низвергавшимися с гор лавинами. По свидетельству Ливия, Ганнибал приказал разводить костры на утесах и таким образом растапливал покрывавший их лед. Тяжелейший спуск продолжался пятнадцать дней и, наконец, войско достигло Иврейской долины. Здесь вконец истощенным воинам был дан пятнадцатидневный отдых. Войско сократилось почти наполовину, ибо из 50.000 пехоты и 9.000 всадников осталось лишь 20.000 пехоты, несколько слонов и 6.000 конницы. Убыль была восполнена дружелюбно расположенными к Ганнибалу галльскими племенами.

б) Тицин, Требия, Тразименское озеро и Канны.

(218…216 до Р. X.).

Получив известие о вторжении неприятеля в Италию, римляне немедленно отозвали из Массилии и Сицилии обоих своих консулов и двинули их в Верхнюю Италию против Ганнибала. Сципион встретился с ним на реке Тицин. Жившее в этой местности галльское племя сохранило нейтралитет. Галлы хотели дождаться момента, когда станет ясно, на чью сторону склоняется удача. Сознавая всю важность этой первой битвы, Ганнибал воодушевил воинов пламенной речью. Затем он стремительно напал на неприятеля. Это было по преимуществу кавалерийское сражение, в котором нумидийские всадники доставили победу Ганнибалу. Сципион был тяжело ранен и лишь с трудом был спасен своим сыном. Остатки разбитого войска отступили через реку По к Планценции и укрепились здесь на реке Требии. После этого сражения 2.000 галлов, умертвив своих военачальников римлян, немедленно перешли на сторону Ганнибала.

Вскоре после этого дела второй консул Семпроний прибыл со своим войском в порт Аримин, высадился на берег и, совершив переход по Эмилиевой дороге до реки Требии, соединился здесь с остатками войска Сципиона. Собранное таким образом войско состояло из 40.000 человек. Сципион, который еще страдал от своей раны и предпочитал действовать с крайней предусмотрительностью, был того мнения, что от сражения с Ганнибалом следует по возможности воздерживаться. Но Семпроний, желавший воспользоваться болезнью своего товарища для собственной славы и заслужить себе триумф, настаивал на том, чтобы дать Ганнибалу сражение.

Ганнибал только этого и ждал. Он склонил консула к такому решению еще и своей мнимой неосторожностью. Местность и погода благоприятствовали карфагенянам. Чтобы заманить неприятеля, Ганнибал переправил нумидийцев через реку. Хитрость удалась. Семпроний тотчас же приказал выступить из лагеря 4.000 всадникам и всей пехоте, не дав даже людям как следует поесть. Нумидийские всадники нарочно отступили, и очень скоро Семпроний оказался в западне. Было время зимнего солнцестояния. Холодный и туманный день закончился сильной метелью. Ночью Требия до того поднялась, что переходившим ее солдатам вода доходила до груди. Окоченевшие от холода, истощенные от голода, они достигли противоположного берега и наткнулись там на ожидавшее их хорошо вооруженное и вполне отдохнувшее войско Ганнибала, которое насчитывало 20.000 пехоты и 10.000 всадников с находившимися при них слонами. Таким образом, с самого начала боя силы оказались неравны. Кроме того, и брат Ганнибала Магон, стоявший в засаде с 2.000 человек, зашел римлянам в тыл. Вследствие этих обстоятельств битва при Требии обратилась для римлян в решительное поражение. Римское войско почти все было уничтожено. Все племена Цизальпинской Галлии перешли на сторону Ганнибала. Он расположился теперь на безопасных зимних квартирах и предоставил своим солдатам пользоваться вволю отнятыми у римлян складами, из которых провианта было запасено в изобилии. Магазины эти, находившиеся к западу от Планценции, в городе Кластилиде, из-за измены латинского начальника попали в руки Ганнибала.

Вся Италия пришла в ужас от действий страшного врага. В Риме спешили собрать новые войска и занять области союзников для того, чтобы они из страха не могли последовать примеру галлов. Народу старались внушить мужество рассказами о благосклонных знамениях богов, и оба новых консула, Кн. Сервилий и К. Фламиний, были отправлены с новыми войсками в начале следующего же года против наступающего Ганнибала.

Этот последний вскоре после окончания сезона дождей выступил в поход и направился в Этрурию через Апеннины. Переход через них был еще более трудным, чем через Альпы, потому что разлившаяся река Арно превратила всю страну в целый ряд болот. Три дня и три ночи пришлось идти солдатам Ганнибала по колено в воде. Лошади теряли подковы, вьючные животные увязали в грязи, и сам Ганнибал потерял один глаз от воспаления. Но едва выбрался он на сухую почву, как тотчас же принудил консула Фламиния вступить с ним в сражение. Фламиний подходил уже к укрепленному лагерю, где он был бы обеспечен как от неожиданного, так и от правильного нападения. Но он позволил заманить себя в засаду. Ганнибал расположился на высотах у Тразименского озера. Когда на другой день утром консул, выступив из Арреция, продолжил движение и растянул свой войско длинной линией по узкой дороге между озером и холмами, на него внезапно напал Ганнибал. В густом тумане римляне не заметили, что Ганнибал стоит у выхода из горной долины и что высоты заняты неприятельскими войсками. Неприятель со всех сторон ринулся на римлян. Происшедшая резня была ужасна. Сам Фламиний пал во главе своих храбрецов. Множество воинов было сброшено в озеро, где они утонули, другие целыми массами были изрублены ну-мидийской конницей. Лишь около 6.000 человек бросилось в ближайший город. Но и здесь их настигла нумидийская конница под командованием Магарбала, которому они и вынуждены были сдаться. Римское войско было совершенно уничтожено. Напротив того, Ганнибал потерял всего 1500 человек, большей частью галлов.

К вечеру страшное известие достигло Рима. Претор Марк Помпоний вышел на трибуну и возвестил громким голосом: «Мы проиграли большое сражение, наше войско истреблено, консул Фламиний убит». Страшное отчаяние овладело всеми. Только сенат сохранил присутствие духа и думал только об одном - как защитить столицу от надвигавшейся на нее смертельной опасности. Мосты на Тибре были сняты, а стены приведены в оборонительное положение. Но прежде всего народным собранием был избран продиктатор (избрание диктатора по закону принадлежало консулу, но такового в это время не было в городе), на которого надеялись, что он сможет спасти город от опасности. Выбор пал на Кв. Фабия Максима, одного из потомков рода Фабиев, сражавшихся во время самнитских войн. Начальником же конницы к нему был назначен Марк Мануций.

Теперь более, чем когда-либо требовались единство, осторожность и твердость при принятии общих мер. Кв. Фабий Максим, казалось, олицетворял собой идеал осмотрительности. Совершив изобильные жертвоприношения и моления для умилостивления богов, что он почитал первым своим долгом, он набрал два новых легиона и присоединил к ним остальные два консула Сервилия.

В распоряжении Ганнибала было слишком мало осадных машин, и войско его было ослаблено понесенными потерями, поэтому он не мог помышлять о покорении такого громадного города, как Рим. Вследствие этого ему гораздо полезнее показалось заручиться содействием всех союзников и, прежде всего сабелльских племен, в самом сердце Италии. Для достижения этой цели, оставив столицу справа от себя, Ганнибал отправился вдоль берега Адриатического моря в Нижнюю Италию. Он прошел через области марсов, марруцинов и пелигнов, но везде встретил непоколебимую верность Риму - ни один город не отворил пред ним своих ворот добровольно. Он уже находился в Апулии, когда встретился с войском диктатора Фабия. Фабий, вполне сознавая, чем ему теперь приходится рисковать, всячески избегал сражения, которого добивался Ганнибал. Фабий осторожно следовал за ним по пятам, ведя свое войско по высотам, не терял его из вида и не вступал с ним в бой. Такое по-видимости малодушное поведение было неприятно как собственным солдатам Фабия, так и Ганнибалу, и Фабию часто приходилось слышать насмешки со стороны своих солдат. Лишь его одного не могли ввести в заблуждение ни эти насмешки, ни военная хитрость неприятеля. Ганнибал направился в Кампанию, к Капуе, Фабий пошел туда же. Ганнибал пошел назад в Апулию - докучливый наблюдатель не отставал от него ни на шаг. При Казилине он загородил пунам дорогу и даже чуть было не захватил их в плен. Ганнибал вдруг увидел себя запертым в долине и окруженным со всех сторон стоявшими на горах римлянами. Он мог спастись только хитростью. В первую же ночь Ганнибал нагнал на римские передовые посты несколько сот быков, к рогам которых были привязаны горящие пучки хвороста. Римляне, вообразив в первом испуге, что на них движется неприятельское войско с пылающими головнями в руках, и видя повсюду пламя, не знали, в какую сторону обратиться для своей защиты. Ганнибал воспользовался общим замешательством и, незамеченный, ушел из устроенной ему западни. Только на следующее утро Фабий увидел, как ловко обманул его Ганнибал.

Войско Фабия продолжало свое наблюдательное движение все с большим и большим неудовольствием и дало своему предводителю насмешливое прозвище кунктатора, то есть медлителя.

Даже в самом Риме кажущиеся робкими военные действия диктатора находили вовсе не благоразумными, хотя должны были признать, что только благодаря его умению и осмотрительности Рим получил достаточно времени, чтобы оправиться от страшного поражения при Тразименском озере. Ганнибал со своей стороны содействовал тому, чтобы возбудить против Фабия недоверие римлян. Для этого, проходя мимо поместий Фабия с рассчитанной хитростью запретил их грабить. Замысел Ганнибала удался. Римляне заподозрили, что между ним и диктатором существует тайное соглашение. По предложению одного народного трибуна, они предоставили начальнику конницы Фабия хвастливому Минуцию Руфу, который незадолго перед тем одержал незначительный перевес над неприятелем, равную с Фабием военную власть. Фабий разделил с Минуцием войско с тем, что тот с частью своей может делать все, что угодно. Едва Минуций стал свободным от зависимости, как тотчас же оставил высоты и угодил в приготовленную ему Ганнибалом засаду. Минуций не спас бы ни одного человека, если бы Фабий не подоспел ему на помощь. Увидев приближающегося Фабия, Ганнибал отступил, сказав: «Наконец это облако, постоянно висевшее над горами, разразилось над нами грозой».

Поведение Минуция после его избавления заслуживает похвалы. Пристыженный, признал он, сколь велико было благоразумие Фабия, поставил почетные знаки своего достоинства перед его палаткой, назвал его отцом и спасителем, скромно возвратил свои полномочия диктатору и не добивался больше звания главного военного начальника.

Зима с 217 на 216 год прошла без происшествий, заслуживающих внимания: Оба войска, наблюдая друг за другом, старались нарастить свои силы с тем, чтобы весной 216 года перейти к решительным действиям. В Риме признали образ ведения войны Фабием за единственно верный в сложившейся ситуации, но полагали, что долго так дела идти не могут. Следовало позаботиться о том, чтобы по возможности облегчить союзников, которые начинали уже терять терпение от тяготевших над ними бедствий войны. Поэтому было решено приступить к наступательным действиям. Было собрано четыре новых легиона и присоединено к имевшимся четырем, а численный состав каждого из этих восьми был доведен до 5.000 пехоты и 300 всадников. К ним присоединены были войска союзников, и таким образом общее число римского войска достигало 80.000 пехоты и 6.000 всадников. Поэтому римляне надеялись численным превосходством уравновесить военные способности, опыт и самоуверенность войск Ганнибала, в чем они превосходили римские войска. К сожалению, сохранялся еще дурной обычай, согласно которому оба консула поочередно через день командовали войсками, из-за чего крайне затруднялось и даже становилось почти невозможным общее руководство военными действиями.

Оба войска заняли позицию друг против друга неподалеку от Канн на реке Авфиде, самой значительной из прибрежных рек, впадающих в Адриатическое море. Римским войском командовали два их консула: не слишком способный, но хвастливый плебей Теренций Варрон и благоразумный и осторожный патриций Эмилий Павел. Ганнибал без малейшего промедления вступил в битву, предложенную ему Варроном. Войско Ганнибала состояло из 40.000 пехоты и 10.000 всадников. Он сам и брат его Магон расположились в центре, чтобы иметь возможность следить за ходом битвы. Испанскую и галльскую пехоту Ганнибал расположил в середине полукругом, направо от нее поставил африканцев под начальством Ганнона, а налево против римской конницы поместил Газдрубала с испанской и галльской тяжелой конницей. Испанцы были одеты в белые плащи с красными отворотами и вооружены короткими испанскими мечами, которыми с одинаковым удобством можно было колоть и рубить. Атака тяжелой карфагенской конницы тотчас же заставила конницу, состоявшую из римских граждан, отступить. Она была преследуема и почти вся истреблена. Карфагенские всадники, зайдя в тыл римской пехоте, бросились на конницу римских союзников, дравшуюся с нумидийскими всадниками. Таким образом, и союзники были разбиты. Предоставив преследование нумидийцам, Газдрубал со всей силой ударил в тыл римской пехоте, в которой многие солдаты не имели боевого опыта. Правда, римские легионы оттеснили назад неприятельский центр и клином врезались в карфагенские ряды. Но в эту минуту на них справа и слева ринулись африканцы, а в тыл обрушилась тяжелая испанская и галльская конница. Начинавший уже было поддаваться карфагенский центр остановился и снова начал бой. Таким образом римская пехота была окружена и стиснута со всех сторон. Началась страшная резня. Римских солдат убивали, как какое-нибудь стадо овец. Римляне в этом сражении потеряли около 70.000 человек убитыми и ранеными. Среди убитых оказался и консул Эмилий Павел, не ставший искать спасения в бегстве, и 21 народный трибун и 80 сенаторов. Варрон с 70 всадниками спасся в Венузию. Стан римлян был также захвачен и разграблен. Ганнибал же потерял всего лишь 6.000 человек и в их числе 200 всадников.

Весть об этом ужасном поражении произвела в Риме в буквальном смысле одуряющее и подавляющее впечатление. Многие благородные юноши, охваченные отчаянием, бежали в Канузий, хотели уже сесть на корабль и покинуть отечество. Тогда среди них выступил молодой П. Корнелий Сципион - сын Сципиона, побежденного при реке Тицин - и, обнажив меч, пригрозил заколоть всякого, кто не поклянется остаться верным отечеству до последней капли крови. В Риме женщины с воплями и с распущенными волосами бросились на площадь, как будто их собственная жизнь была уже в опасности. Совсем другое было с мужчинами. Оба претора немедленно созвали сенат. Именно здесь, а не где-нибудь в другом месте должен был выказаться истинный дух римлян. Престарелый Фабий превзошел в этом отношении всех. Он первый выступил с благоразумными советами и прежде всего указал средства к скорейшему успокоению народа. По его совету сенат приказал запереть городские ворота, чтобы воспрепятствовать бегству малодушных. Женщинам запрещено было громко выражать свои жалобы, бегать без цели по улицам и собирать сведения о действительных масштабах бедствия. Затем сенаторы обошли дома и успокоили отцов семейств. Престарелый Фабий со своим обыкновенным невозмутимым видом прошел по улицам и полными достоинства речами ободрял граждан. Было принято постановление сената, в силу которого ни по ком из убитых при Каннах не разрешалось носить траур более тридцати дней. Консул Теренций Варрон был отозван в Рим, а на его место, как благоразумный полководец и испытанный уже претор, был отправлен в Канузий М. Клавдий Марцелл, который спасся в этом городе с 10.000 беглецов. Когда злополучный полководец возвращался в Рим, справедливо опасаясь оскорблений и упреков своих сограждан, сенат в полном составе вышел ему навстречу и всенародно благодарил его за то, что он не отчаивался в спасении государства. Равным образом было решено, что взятые в плен при Каннах римские воины не должны быть выкуплены, ибо «римский солдат должен или победить или умереть». И когда после всего этого Ганнибал через посланного им Карфалона сделал мирные предложения, то Карфалона не только не впустили в город, но и объявили ему за городской чертой, что до тех пор не может быть никакой речи о мире, пока неприятель не очистит Италию. Эта героическая твердость и единодушие спасли государство и даже вознаградили те ужасные, потери, которые уже были понесены римлянами в течение трех лет. Почти вся Нижняя Италия могла считаться для римлян потерянной. Могущественная Капуя, имевшая возможность выставлять в поле 30.000 пехоты и 4.000 всадников, отпала, несмотря на усилия Деция Магия, предводителя расположенной к римлянам аристократической партии. Впоследствии Ганнибал приказал его схватить и отвезти в Карфаген. Но корабль занесло в Кирену, и Магий пробрался отсюда в Александрию к царю Птолемею, который отпустил его на волю. Примеру Капуи последовали самнитяне и луканы. Римлянам остались верными Брундизий, Венузия и Пест с преобладавшим в них латинским населением, а также близлежащие к ним Неаполь, Кумы, Нола и Нуцерия. Таким образом, после битвы при Каннах могущественный народ был ограничен такой же маленькой областью, какую он занимал до самнитских войн.

Чтобы пополнить убыль в римских войсках, вновь избранному диктатору М. Юнию пришлось набирать из самых юных по возрасту граждан, способных носить оружие, - 17-летних. Однако эта мера оказалась недостаточной и пришлось вооружить рабов, которых в то время было довольно значительное число. Не отступили даже перед освобождением из тюрем и вооружением преступников. Таким образом 8.000 рабов и 6.000 преступников вступили в ряды войска наравне с полноправными римскими гражданами и союзниками.

в) Ганнибал в Нижней Италии. Война в Испании. Марцелл в Сиракузах.

После победы при Каннах Ганнибал, казалось бы, должен был двинуть свое войско прямо на Рим, но вместо этого он предпочел направиться в Нижнюю Италию. Вопрос о том, почему великий полководец принял такое решение, многократно обсуждался как в древние, так и в новейшие времена, и то, что он не предпринял немедленного похода на Рим, представлялось непростительной ошибкой с его стороны. Ливий вкладывает в уста предводителя карфагенской конницы Магарбала следующие слова, обращенные к Ганнибалу в день сражения при Каннах: «Ты ведь знаешь, что приобрел ты этой победой: через пять дней ты будешь пировать в Капитолии как победитель. Следуй за мной! Я поспешу вперед с конницей для того, чтобы уведомить о моем приходе раньше моего появления». Когда же Ганнибал высказал свое мнение по этому предмету, Магарбал сказал: «Воистину, боги не наделяют одного человека всеми талантами. Ты умеешь побеждать, Ганнибал, но не умеешь пользоваться победой». К этому Ливий прибавляет, что почти все думали, что промедление Ганнибала в этот день спасло и Рим и все государство.

Моммзен и Ине находят, что Ганнибал поступил правильно, отказавшись от немедленного похода на Рим. Моммзен высказывается приблизительно следующим образом: «Ганнибал знал Рим лучше наивных людей древних и новейших времен, которые полагали, что он одним движением на неприятельскую столицу мог решить войну. Только нынешнее военное искусство решает войну на поле сражения. Совершенно иное было в древние времена, когда наступательная война против крепостей была развита гораздо менее, чем оборонительная система. В те времена действия в поле даже с неизмеримо большими по своему значению последствиями и те разбились бы о стены столицы. На основании каких соображений можно было бы предположить, что Рим вынес бы ключи победителю или хотя бы даже принял мир на сходных условиях? Таким образом, вместо таких, ни к чему не ведущих демонстраций, Ганнибал, чтобы не упустить ради них возможных и важных результатов, тотчас же направился в Капую и заставил эту вторую столицу Италии после долгих колебаний перейти на свою сторону. Ине делает следующее заключение: «Рим совсем не был открытым городом, но напротив того, благодаря своему положению и искусству, был сильно укреплен. На защиту стен готов был выйти каждый римский житель до шестидесятилетних старцев включительно. Таким образом, даже в этом случае, если бы поблизости и не было никакого резерва - на что, однако, Ганнибал не должен был рассчитывать - Рим был все-таки обеспечен от внезапного нападения. Для правильной же осады Ганнибал был слишком слаб. Его войска ни при каком случае не хватило для того, чтобы окружить огромный город и отрезать ему подвоз провианта и подход подкреплений. К чему таким образом могло бы привести прямое движение на Рим даже в том случае, если бы оно и не сопровождалось никакой опасностью? Поэтому было гораздо важнее пожать верные плоды приобретением крепостей в Нижней Италии и новой операционной линии, которой он ни разу не имел со времени своего выхода из Цизальпинской Галлии.

Для Ганнибала в сложившемся положении было важно прежде всего присоединить римских союзников. Капуанцы уже после битвы при Каннах заключили с Ганнибалом договор, который в будущем обеспечивал им полную независимость, свободу от военной службы и налогов и со временем давал им возможность надеяться достигнуть господства над Италией.

Ганнибал, хотя и овладел теперь Нижней Италией, еще не был настолько силен, чтобы отважиться нанести решительный удар. Хотя Магон успел настоять в Карфагене на решении отправить в Италию в подкрепление Ганнибалу 4.000 нумидийских всадников и 40 слонов, а в Испании собрать 20.000 человек пехоты и 4.000 всадников, но эти последние могли быть направлены из Испании в Италию только по суше, так как на море господствовали римляне. Римляне могли надолго воспрепятствовать прибытию вспомогательных войск, и такая проволочка должна была повести за собой самые дурные последствия для Ганнибала. Военные действия в Нижней Италии приняли постепенно вялый характер. Дело не доходило уже более до больших сражений, война ограничивалась рядом незначительных стычек, имевших целью овладением тем или другим укрепленным местом. Римские историки рассказывают также, и конечно в преувеличенном виде, что вследствие пребывания в роскошной Капуе, солдаты Ганнибала изнежились, и дисциплина между ними упала. Под конец Ганнибал почти не знал, какими новыми обещаниями их успокоить. Поэтому Ливии говорит: «Капуя превратилась для Ганнибала в Канны».

Между тем в Испании положение вещей в это время было как нельзя более благоприятным для римлян. Оба брата - Публий и Гней Корнелий Сципионы сражались здесь с 217 года против Газдрубала между Пиренеями и рекой Эбро. Когда в 216 году Газдрубал вознамерился проникнуть с подкреплением к Ганнибалу и дошел уже до Ибера, он был совершенно разбит Сципионами. Таким образом, в течение нескольких лет нечего было и думать отправить помощь из Испании. Вследствие этого деятельность Ганнибала в Италии много потеряла в своем значении и ограничилась в 215 году взятием незначительного города Казилина, гарнизон которого, состоявший едва из тысячи человек, после мужественного сопротивления был принужден к сдаче голодом. Лишения и нужда в этом городе достигли невероятной степени. Со щитов снимали кожу, варили ее и приготавливали из нее пищу. Чтобы заглушить мучения голода, ели мышей и корни, многие из защитников, чтобы положить конец страданиям, бросались с городских стен или нарочно выставлялись мишенью под неприятельские стрелы. Стоявший неподалеку от города начальник римской конницы Гракх возымел мысль пустить вниз по течению реки Вольтурна бочки с хлебом, чтобы осажденные выловили эти бочки. Однако же эта хитрость была открыта, и, таким образом, не оставалось иного выхода, как сдаться.

Между тем римляне вполне оправились от поражений и собрали новые значительные военные силы. Было собрано 18 легионов и флот из 150 кораблей. Во главе этих военных сил были поставлены консулы 214 года Фабий и Марцелл. Но ни один из них не отваживался вступить с Ганнибалом в битву в открытом поле. Они удовольствовались тем, что им удалось отразить его нападения на Неаполь, Тарент, Путеолы и обратно завоевать Казилин. Между тем к театрам военных действий в Италии и Испании присоединился еще и третий. Тотчас после смерти Гиерона в Сицилии произошел переворот. Внук Гиерона - Гиероним, 15-летний юноша, побуждаемый своими советниками Андранадором и Зоиплом, тотчас же завязал сношения с карфагенянами. Хотя он и был умерщвлен в 214 году, его смерть послужила сигналом к кровавым раздорам партий. Республиканская партия одержала вначале верх, но запятнала свою победу убийством всего семейства Гиерона. Карфагеняне поддержали антиримскую партию, предводителями которой были Гиппократ и Эпикид, и таким образом город оказался во власти враждебной Риму черни. По получении известия об этих событиях, Марцелл высадился на острове, а Аппий Клавдий появился с флотом перед Сиракузами. Два года продолжалась осада необыкновенно укрепленного и в изобилии снабженного продовольствием города. Его упорную оборону главным образом приписывают гению математика и инженера Архимеда. Он не только изобрел метательные машины (баллисты) необычайной действующей силы, но и «железные руки», то есть подъемные машины в виде рук с крюками, которые захватывали, поднимали в воздух и оттуда бросали в море римские корабли. Но употребление им зажигательных зеркал, которыми он как будто зажигал корабли, не подтверждается.

Когда, наконец, город, пройдя через все ужасы внутренних смут и беспорядков, пал в 212 году, то победители с беспощадностью, свойственной римлянам, подвергли его полному разграблению. При этом погиб и великий Архимед. Согласно преданию, один римский солдат, разыскивая добычу, вбежал в комнату Архимеда в момент, когда он чертил фигуры на песке, покрывавшем пол. «Не тронь моих кругов!» - закричал Архимед и тут же упал, пронзенный мечом.

Архимед

Найденные в Сиракузах произведения искусства были во множестве перевезены в Рим. Правило это вошло в обычай и с этого времени соблюдалось победителями во всех последующих войнах. Рим с окружавшими его загородными домами настолько переполнился всевозможными образцовыми произведениями, что казался родиной искусств, чем он в действительности никогда не был.

Падение Сиракуз повлекло за собой два года спустя и падение Агригента, в котором карфагеняне упорно держались до 210 года. Таким образом, поход в Сицилию окончился в пользу римлян. Напротив того, в Испании несчастье следовало за несчастьем. Сципионы, оставленные без достаточных подкреплений, вынуждены были принять к себе на службу испанских наемников. Эти ненадежные войска при приближении Газдрубала, только что победившего нумидийского царя Сифакса, разбежались. Газдрубал напал по очереди на обоих братьев и, пользуясь превосходством своих сил, разбил их одного за другим. Оба Сципиона погибли, сражаясь во главе своих войск. Лишь одному небольшому отряду под предводительством всадника Л. Марция удалось пробиться. Почти вся Испания была, таким образом, потеряна для римлян.

Нисколько не лучше шли для римлян дела в 212 году в Нижней Италии, где Тарент попал в руки Ганнибала. Войдя в соглашение с Никоном и Филоменом, предводителями враждебной римлянам партии, Ганнибал неожиданно напал врасплох на город, причем Никон и Филомен открыли ему городские ворота. Только римский гарнизон в городской крепости остался непобежденным. Из больших городов примеру Тарента последовали Метапонт, Фурии и Гераклея. Только Регий и Неаполь остались за римлянами.

Чтобы воспрепятствовать дальнейшему отпадению союзников, римляне сочли нужным показать пример, к чему может привести такое отпадение. Для этого они избрали Капую. Когда капуанцы увидели, что римляне приближаются к их городу, то поспешно послали за помощью к Ганнибалу, который стоял в это время под Тарентом. Сначала Ганнибал отправил находившегося под его начальством талантливого полководца Ганнона провезти в город Капую провиант. Но из-за медлительности капуанцев, пропустивших возможность своевременно запастись перевозочными средствами, чтобы перевезти сложенные в Беневенте съестные припасы, консул Фульвий сумел захватить весь транспорт. Однако впоследствии Ганнибалу удалось вознаградить себя за эту потерю. Когда он лично появился перед Капуей, то оба консула, Фульвий и Аппий Клавдий, поспешно отступили назад. На этот раз Капуя была спасена. Ганнибал направился тогда сперва в Луканию и разбил там 8.000 римских рабов, бывших под начальством центуриона М. Центения, а затем в Апулию, где при Хердонее совершенно уничтожил два римских легиона, которыми командовал претор Фульвий. Несмотря на все это, римляне не отказались от своего плана завоевать Капую. Едва отступил Ганнибал, как появились оба консула и претор Клавдий Нерон. Они начали действовать с трех сторон против города, окружили его двойными валами и рвами с целью принудить к сдаче голодом. На этот раз ожидаемая с нетерпением помощь Ганнибала долго не появлялась. Сделав тщетные попытки взять приступом укрепленные замки Тарента и Брундизия, Ганнибал повел свои войска на зимние квартиры. Здесь нагнал его один нумидиец, пробравшийся сквозь осадную линию, и принес ему просьбу капуанцев о наивозможно скорейшей помощи. Ганнибал выступил с легковооруженной пехотой и 33 слонами форсированным маршем на помощь Капуе. Но его попытка освободить Капую разбилась о превосходство сил римлян, войско которых состояло по меньшей мере из 60.000 человек. Тогда Ганнибал решился на отважное предприятие. Он выступил прямо на Рим в надежде отвлечь этим маневром значительную часть осадных войск от Капуи и, таким образом, освободить этот город от блокады. Ганнибал приказал беспощаднейшим образом опустошать проходимые им местности. Между Тускулом и Тибуром достиг он реки Анио, перешел ее и расположился лагерем в виду вечного города. Раздался крик ужаса: «Ганнибал у ворот» Возглас этот долгое время служил римским матерям средством заставлять детей своих молчать. Женщины с воплями и рыданиями поспешили в храмы умолять богов о спасении их от безжалостного врага. Тем не менее сенат решил призвать лишь незначительную часть войска, осаждавшего Капую. Фульвий тотчас же с 6.000 человек выступил из лагеря и поспешил по Аппиевой дороге к Риму, куда он и прибыл почти одновременно с Ганнибалом, который сильно был задержан в пути опустошением лежащих вокруг земель. Здесь уже находились два вновь сформированных легиона. Таким образом, о внезапном нападении на Рим нечего было и думать. Хотя Ганнибал и попытался вызвать бой перед воротами города, римляне вызова не приняли и не дали себя выманить из своей крепкой позиции. Ужас перед его именем и страх перед его военным гением у них еще не исчезли. Через несколько дней Ганнибал выступил в обратный путь, рассчитывая окольным путем через области сабинян, марсов и пелигнов вновь появиться перед Капуей. Римские консулы последовали за ним. Тогда он внезапно повернул назад, напал ночью на римлян, взял приступом их лагерь, разбил их наголову и обратил в бегство. Но Капуя все-таки осталась в осадном положении, и освобождение ее оказалось невозможным.

Раздраженный неудачей столь смело составленного им плана, Ганнибал предоставил капуанцев своей участи. Жестоко обманулись те из них, которые положились на великодушие Рима. Когда, наконец, пришлось отворить городские ворота, 53 сенатора были в оковах отведены в Калес и Теан, подвергнуты там телесным наказаниям и казнены. Около 30 сенаторов, во избежание мщения римлян, покончили жизнь самоубийством. Они собрались в доме Бибия Биррия на прощальный пир, после которого отравились. Триста знатных мужей, в том числе несколько человек из небольших соседних. городов Ателлы и Калатии были отведены в Рим, где и умерли в темницах голодной смертью. Остальная часть мятежного населения с женами и детьми была продана в рабство. Менее виновные лишились своих земельных угодий и вынуждены были переселиться в другие места. Дома и городские стены были пощажены, но независимое самоуправление капуанской городской общины было уничтожено, и управление городом было вверено римскому префекту. В опустевший город устремился целый поток римских рабочих и вольноотпущенников. Падением Капуи в 211 году начинается решительная перемена в истории войн Ганнибала. С этого времени римляне начинают приобретать видимый перевес. Первым важным последствием победы в Кампании явилась возможность располагать войсками, которые и были отправлены в Испанию. Со времени поражения Сципионов она была совершенно потеряна и предоставляла неприятелю возможность предпринять вторичное нападение на Италию. В Испанию было отправлен» подкрепление из 11.000 человек под командованием 27-летнего П. Корнелия Сципиона (210 г.) То был сын того Сципиона, который так несчастливо сражался при реке Тицин. Благородные черты лица Корнелия Сципиона изобличали в нем возвышенного героя, длинные волнистые волосы ниспадали локонами на его плечи, в глазах сверкало вдохновение гения, поступь и все движения выказывали величие и благородство. Он привлекал к себе все сердца, был любимцем и народа, и Фортуны.

Статуя Ганнибала

Утонченное эллинское образование Корнелия Сципиона находилось в полном согласии с его чувствами истинного римского гражданина. Искреннее восхищение всем прекрасным и великим совмещалось в нем с расчетливым, практическим умом. Он был необыкновенный стратег и в то же время искусный дипломат. Далекий от ненависти и зависти, слишком быть может снисходительный к недостаткам других, глубоко религиозный, Корнелий Сципион обладал поистине благородным, возвышенным характером, хотя, как говорит Моммзен, быть может, и не принадлежал к числу тех немногих личностей, которые (как Александр Македонский и Цезарь) своей железной волей заставляли мир идти по новому пути и определяли направление творческой деятельности людей на целые столетия вперед или же, подобно Ганнибалу или Наполеону, захватив на целые годы судьбы человечества, управляют им до тех пор, пока сами не падут под ударами рока. Карфагенские полководцы, оба Газдрубала и Магон, совершенно непонятным образом предоставили гарнизону всего в 1.000 человек под начальством Ганнана защиту стратегически важного пункта - гавани Новый Карфаген, в которой находились их склады, арсеналы, мастерские. О такой слабой защите узнал Сципион. В глубочайшей тайне сделал он нужные приготовления и весной 209 года с войском около 25.000 пехоты и 2.500 всадников двинулся в поход из Таррацины. Флотом из 35 кораблей командовал испытанный друг Сципиона Лелий. Город удалось окружить с моря и с суши. Благодаря указанию рыбаков, была открыта слабо защищенная сторона города, стены были заняты и ворота изнутри открыты. Добыча, состоявшая из всякого рода военных припасов, оружия, тяжелых метательных орудий (катапульт и баллист), кораблей и корабельных запасов, была весьма значительна. При этом захвачены были и заложники, выданные испанскими племенами карфагенянам. Сципион отпустил их на волю с тем условием, чтобы они, вернувшись на родину, убедили своих соотечественников принять сторону римлян.

г) Газдрубал на Сене. Повторное завоевание Тарента. Смерть Марцелла.

Все теснее и теснее становился круг, в котором мог действовать Ганнибал. Италийские союзники покинули его один за другим. Филипп Македонский, с которым он еще в 25 году заключил союз, не представлялся теперь уже римлянам опасным врагом. Римляне удерживали его небольшими легионами. Кроме того, они настолько восстановили против него города Ахейского союза, что Филиппу было только что впору защищать собственные интересы. Вследствие этого Филипп не мог воспользоваться и удобным случаем для нападения на Италию после завоевания в 212 году Ганнибалом Тарента, который мог послужить местом высадки для его отборных македонских войск. Войско Ганнибала было стеснено чрезвычайно. Хотя сам Ганнибал и продолжал еще оставаться непобедимым и неуязвимым, но настало время, когда он с большим нетерпением ожидал прибытия своего брата Газдрубала, который должен был привести к нему новые войска из Испании.

Первая Пуническая война (264–241 гг. до н. э.) Начало войныЭта борьба народов из-за прекрасного острова, который лежал как раз посередине между их государствами, длилась 24 года. Как только римляне решились вмешаться в сицилийские дела, тотчас же новый сиракузский правитель

Вторая Пуническая война (218–201 гг. до н. э.) Поход Ганнибала в ИталиюНа стороне Ганнибала по отношению к его противникам была большая выгода: власть в его руках - монархическая, план действий давно обдуман, как бы готов для действующей уже армии. В Италии у него был союзник,

автора Гаспаров Михаил Леонович

ПЕРВАЯ ПУНИЧЕСКАЯ ВОЙНА - Какое поле боя мы оставляем римлянам и карфагенянам! - сказал Пирр, покидая Сицилию.Слова его оказались пророческими. Прошло лишь десять лет после пирровой победы - и между Римом и Карфагеном началась жестокая война за Сицилию. Римляне

Из книги История Рима. Том 1 автора Моммзен Теодор

ГЛАВА V ВОЙНА С ГАННИБАЛОМ ДО БИТВЫ ПРИ КАННАХ. Появление карфагенской армии по ту сторону Альп разом изменило положение дел и разрушило римский план войны. Из двух главных римских армий одна высадилась в Испании, уже вступила там в борьбу с врагом, и вернуть ее оттуда не

Из книги История Рима (с иллюстрациями) автора Ковалев Сергей Иванович

Из книги Римская история в лицах автора Остерман Лев Абрамович

Вторая Пуническая война Спустя три года после окончания первой войны, воспользовавшись тем, что Карфаген был отвлечен борьбой с восставшими наемниками, римляне, нарушив договор, прибрали к рукам еще и Сардинию. Этим они возбудили против себя ненависть карфагенян и

Из книги Недооцененные события истории. Книга исторических заблуждений автора Стомма Людвиг

Тит Ливий. Война с Ганнибалом (отрывок) Тит Ливий - один из самых известных римских историков. В книге «Война с Ганнибалом» Тит Ливий рассказывает о Второй Пунической войне, которую карфагеняне под предводительством великого полководца Ганнибала вели против Рима.

Из книги Мифы древнего мира автора Беккер Карл Фридрих

15. Первая пуническая война. (264…241 г. до Р. X.).а) Карфаген и Рим.На все предшествовавшие военные подвиги римлян следует смотреть лишь как на предварительные упражнения в перспективе жестокой борьбы, которую предстояло выдержать Риму с его соперником, богатым и

Из книги История Рима автора Ковалев Сергей Иванович

ГЛАВА XV ВТОРАЯ ПУНИЧЕСКАЯ ВОЙНА В 218 г. Рим объявил Карфагену войну под предлогом нарушения договора 226 г. Однако вначале стратегическую инициативу в войне захватил Ганнибал, который совершил знаменитый переход из Испании в Италию через Альпы (218 г.). В пер­вые три года

Из книги Всемирная история. Том 4. Эллинистический период автора Бадак Александр Николаевич

Вторая Пуническая война Ганнибал прекрасно осознавал, что захват Сагунта приведет к неизбежному конфликту с Римом. Тем не менее, он осадил и после восьми месяцев осады взял этот город. В результате весной 218 года началась вторая Пуническая война, которую многие древние

автора

Первая Пуническая война (264–241 гг. до н. э.) Война из-за Сицилии между Римом и Карфагеном разгорелась в 264 г. до н. э. Поводом к ней послужили драматические события в Мессане, втором по значению (после Сиракуз) полисе Сицилии. Кампанские наемники (т. н. мамертинцы), еще в 284 г.

Из книги История древнего мира [Восток, Греция, Рим] автора Немировский Александр Аркадьевич

Вторая Пуническая, или Ганнибалова, война (218–201 гг. до н. э.) Карфаген быстро оправился после поражения в Первой Пунической войне. Во главе военной партии, стремившейся к реваншу, стоял способный полководец и опытный дипломат Гамилькар Барка. Он понимал, что ввиду

Из книги История войн на море с древнейших времен до конца XIX века автора Штенцель Альфред

Первая Пуническая война 264-241 гг. до н. э. Ганнон отправился назад в Карфаген, где был казнен. Карфагеняне объявили войну Риму, заключили союз с Гиероном и отправили армию и флот к Сиракузам, которые были обложены ими с моря и с суши. Несмотря на это, второму консулу, который

Из книги История военного искусства автора Дельбрюк Ганс

Часть пятая. ВТОРАЯ ПУНИЧЕСКАЯ ВОЙНА. ВВЕДЕНИЕ Вторая Пуническая война сделала эпоху в истории военного искусства. До нее мы могли лишь принципиально установить тот факт, что из общей формы фаланги гоплитов выделилась первая могучая ветвь римской, иначе говоря,

В 221 году главнокомандующим карфагенской армией стал Ганнибал, сын Гамилькара Барки - командующего карфагенскими войсками на Сицилии в течение последних лет Первой Пунической войны. Было ему 25 лет. Несмотря на свою молодость, он завоевал расположение среди окружающих его людей за свою смелость, быстроту и остроумие. Ганнибала назначили на эту должность, несмотря на некоторые разногласия в совете старейшин.

Ганнибал Барка

Вскоре он обратил на себя пристальное внимание римлян. Ливий подвел итог тому, что говорили об этом полководце: «Насколько он был смел, бросаясь в опасность, настолько же бывал осмотрителен в самой опасности. Не было такого труда, от которого бы он уставал телом или падал духом. И зной, и мороз он переносил с равным терпением; ел и пил ровно столько, сколько требовала природа, а не ради удовольствия; выбирал время для бодрствования и сна, не обращая внимания на день и ночь - покою уделял лишь те часы, которые у него оставались свободными от трудов; при том он не пользовался мягкой постелью и не требовал тишины, чтобы легче заснуть; часто видели, как он, завернувшись в военный плащ, спит на голой земле среди караульных или часовых… Он первым устремлялся в бой, последним оставлял поле сражения».

Неизвестно, что думали о нем молодые военачальники. В течение двух лет Ганнибал расширял карфагенские владения в Испании, а затем решил отправиться в военный поход, как и его отец. Небольшой прибрежный городок Сагунт, расположенный к югу от реки Ибер, не имел почти никакого военного и торгового значения. Но он находился в дружественных отношениях с Римом безо всяких формальных условий. Рим по просьбе горожан выступал в качестве защитника во внутренних политических спорах.

Однажды Сагунт вступил в конфликт с одним местным племенем, которое поддерживало Карфаген. Представители племени обратились за помощью к Ганнибалу. Однако тот в своих действиях соблюдал осторожность и не давал римлянам никакого предлога для войны до окончания своего завоевания всей территории к югу от Ибера и получения наибольшей прибыли с этих территорий. В 220 году после решающей победы над враждебными племенами Ганнибал добился того, чего хотел. Теперь под его управлением оказалась почти половина Пиренейского полуострова. Площадь его владений составляла около 230 000 квадратных километров.

Сагунт отказался признавать карфагенское господство и опасался гнева Ганнибала. Горожане отправляли в Рим одного посланника за другим с просьбой о срочной помощи. Сенат, занятый другими вопросами, ответил не сразу, но, в конце концов, отправил посланников к Ганнибалу с предупреждением, чтобы он ничего не предпринимал против Сагунта. Карфагенский военачальник принял их в своем дворце в Новом Карфагене, где проводил зиму после окончания очередной военной кампании. Он осудил Рим за вмешательство во внутренние дела Сагунта.

Римские посланники убедились, что война неизбежна и отправились морем в Карфаген, чтобы там повторить свои протесты, однако это не увенчалось успехом. Ганнибал сообщил в Карфаген, что Сагунт, уверенный в поддержке Рима, напал на племя, находящееся под покровительством карфагенян. Он также спросил, что ему делать. Без особого воодушевления совет предоставил Ганнибалу свободу действий.

В начале 219 года он осадил Сагунт. Жители оказали решительное сопротивление, полагая, что вскоре появятся римляне и спасут их. Однако Римская республика только что закончила одну войну - против кельтов Северной Италии - и теперь вступила в другую - против пиратов Иллирии на другой стороне Адриатического моря. Сенату никогда не нравилось воевать одновременно на двух фронтах, поэтому Сагунт потерпел поражение. Осенью, после долгой и жестокой восьмимесячной осады, Ганнибал захватил город.

Осада Ганнибалом Сагунта. Гравюра

Голод довел защитников города до людоедства. Отчаявшись бороться с Карфагеном, они собрали все свое золото и сплавили его вместе со свинцом и медью, чтобы сделать бесполезным. Ганнибал, характер которого еще больше ухудшился от ранения копьем, так разгневался из-за потери золота, что казнил всех оставшихся в живых взрослых, подвергнув их пыткам.

Теперь все пришло в движение. В Риме рассматривали два варианта действий. Род Фабиев во главе с уважаемым сенатором Квинтом Фабием Максимом, выступал против войны, тогда как Корнелий Сципион приводил доводы за ее начало. Только весной 218 года после оживленных споров сенат отправил нескольких старших политиков в Карфаген, чтобы объявить ему ультиматум. Они поставили совету старейшин условие: или Ганнибала выдадут Риму, или же начнется война. Карфагенский представитель напомнил, что захват Сардинии является нарушением римлянами договора 241 года и что Сагунт не упоминается в этом договоре в качестве римского союзника и поэтому условия договора не запрещают Карфагену нападать на него. Римлянам не понравилось, когда их обвинили в незаконных действиях, поэтому они отказались отвечать на то, что услышали.

Полибий сообщает, что произошло после: «Старейший из [римских посланников] указал сенаторам на свою пазуху и прибавил, что здесь он принес войну и мир, вытряхнет и оставит им то или другое, как они прикажут. Царь карфагенян предложил послу вытряхнуть, что им угодно. Лишь только римлянин объявил, что вытряхивает войну, тут же большинство сенаторов воскликнуло, что они принимают войну».

Римляне вернулись на родину, и какое-то время казалось, что ничего не происходит. Предполагалось, что война будет вестись в Испании и в Африке. Два консула, Публий Корнелий Сципион и Тит Семпроний Лонг, собрали для нее войска и летом отправились из Италии в разных направлениях. Сципион сел на корабль, идущий в Массилию, откуда собирался добраться до Пиренеев, а Семпроний же обосновался на Сицилии и начал разрабатывать план вторжения. У Ганнибала же были другие идеи. Хотя его планы и не сохранились ни в одном письменном источнике, скорее всего, он хорошо продумал свой следующий шаг. Он задумал не что иное, как вторжение в Италию.

Ганнибала все еще угнетали несправедливый и незаконный захват Сардинии и выплата огромных компенсаций. Дело Сагунта стало, по его мнению, еще одним примером, когда Рим бесцеремонно искажал условия соглашений, достигнутые в ходе переговоров. Видимо наиболее важной причиной, по которой Ганнибал начал войну, стала его уверенность в успехе. Завоевание половины Пиренейского полуострова дало ему два огромных преимущества для выполнения любых практических целей: во-первых, благодаря серебряным рудникам, у него появился неиссякаемый источник денежных средств, а во-вторых, воинственные иберийские племена, оказавшиеся под его властью, могли дать ему большое количество воинов. Никогда еще не было более благоприятных условий для ответного удара.

У Ганнибала не было намерения полностью уничтожить Рим, скорее он стремился сократить размеры его владений, вернув свободу его итальянским «союзникам». Именно эта цель определила его военную стратегию. Он должен был перенести войну в Италию.

Молодой Ганнибал клянется во вражде к Риму. Джованни Антонио Пеллегрини

В глубокой тайне Ганнибал осуществил свои приготовления. Он отправил многочисленный отряд иберийских войск для защиты Северной Африки, а африканские войска разместил в Испании. Так, отделив воинов от их родины, он застраховал себя от измены. Он поручил защиту полуострова своему младшему брату, носящему имя Гасдрубал. Брат должен был присылать подкрепления, а также, при необходимости, денежные средства. Кроме этого, Ганнибал занялся вопросами снабжения на пути следования своей многочисленной армии.

Приблизительно в мае он отправился на север с армией численностью около 90 000 пехотинцев и 12 000 всадников. Ганнибал переправился через пограничную реку Ибер и после молниеносных военных действий в Северной Испании значительную часть армии отправил обратно, чтобы оставить ее в запасе и быстро развернуть по необходимости. Он перешел через Пиренеи и двинулся в Галлию с армией численностью 50 000 пехотинцев, 9000 всадников и 37 боевых слонов.

Между тем ничего не подозревающий консул Сципион, направляясь в Испанию, оказался в Галлии почти в то же самое время, что и карфагеняне, которые двигались в противоположном направлении. Ганнибал сумел избежать столкновения и двинулся через Альпы в Италию. И тут римляне с ужасом поняли, что задумал Ганнибал. Консул принял решение не преследовать его. Вместо этого он послал значительную часть своих сил вперед в Испанию, как и было задумано, а сам возвратился в Италию, где собирался выступить против Ганнибала с новыми войсками. Это было важное стратегическое решение, поскольку римские легионы, действуя в Испании, смогли бы помешать Гасдрубалу оказывать помощь своему брату.

В октябре Ганнибал перешел через Альпы. По-видимому, он повторял относительно прямой путь Геркулеса через перевал Монженевр, желая при этом избежать встречи со Сципионом и потому пройдя как можно севернее от моря. На самом деле мы не знаем, какой перевал выбрали карфагеняне (об этом спорили даже в древности), но как бы то ни было, они столкнулись с воинственными горцами и рано выпавшим снегом. Переход по снегу вызвал большие трудности у людей и животных. Спуск оказался еще опаснее подъема, так как проходил по узкой и крутой дороге. Из-за свежего снега, выпавшего поверх старого, идти стало очень опасно. Однажды перед наступающим войском произошел оползень, который снес часть тропы, и люди в страхе застыли перед образовавшейся пропастью. Дорога завела в тупик.

Ганнибал не согласился уступить силам природы. Он велел расчистить снег у самого гребня горы и разбить лагерь. Ливий пишет: «Необходимо было пробивать тропинку в скале - единственном месте, где можно было пройти. А так как для этого нужно было ломать камень, то они валят огромные деревья, которые росли недалеко, и складывают небывалых размеров костер. Обождав затем появления сильного и благоприятного для разведения огня ветра, они зажигают костер, а затем, когда он выгорел, заливают раскаленный камень уксусом, превращая его этим в рыхлую массу. Потом, ломая железными орудиями растрескавшуюся от действия огня скалу, они делают ее проходимой, смягчая плавными поворотами чрезмерную ее крутизну, так что могли спуститься не только вьючные животные, но и слоны».

Знаменитый переход Ганнибала через Альпы. Генрих Лёйтеманн. 1866

Внезапно испытание закончилось. Грязные, замерзшие и голодные воины оказались среди солнечных альпийских пастбищ с лесами и чистыми реками. Ганнибал дал войску три дня на отдых, чтобы прийти в себя и вымыться, а затем армия продолжила спуск на равнины.

Известия о прибытии Ганнибала с многочисленной армией на итальянскую землю взбудоражили общественное мнение, поскольку последней новостью, которую слышали о нем в Риме, было известие о захвате Сагунта. Теперь, вместо того чтобы вести кампанию в Испании, сенату пришлось думать о том, как сражаться в своем тылу. Он отменил вторжение в Африку и приказал Семпронию немедленно выдвигаться на север. Дело осложнялось еще и тем, что вместо обычных посредственных военачальников Первой Пунической войны перед ними оказался Ганнибал - стойкий, храбрый и стремительный полководец.

Однако за этот потрясший всех триумф он заплатил высокую цену. За пять месяцев, прошедших после его ухода из Испании, Ганнибал потерял более половины своей армии. После переправы через Родан ее численность уменьшилась до 38 000 пехотинцев и 8000 всадников. До долины полноводной реки Падус дошли только 20 000 пехотинцев и 6000 всадников, а также немного слонов. Ганнибал лишился значительной части своих запасов вместе многими вьючными животными. Однако он не утратил присутствия духа и сразу же начал вербовку новобранцев из недовольных кельтских племен Северной Италии, которые рассматривали его как освободителя от римских завоевателей. Вскоре в его рядах оказались 14 000 новых добровольцев.

Успешные действия конницы в сражении у реки Тицин убедили кельтов, что они поддерживают победителя. Среди римлян находился и осторожный Сципион, который едва не погиб. К счастью, рядом с ним оказался его семнадцатилетний сын Публий. Он и спас отца. Из-за ранения Сципион ушел с поста командующего.

Командовать легионами поручили его напарнику, неосторожному и самонадеянному Семпронию. Ганнибалу повезло.

Однажды в декабре незадолго до дня зимнего солнцестояния выдалось холодное утро со снегом и порывами ветра. Прошлой ночью прошел сильный дождь, и река Треббия со всеми ее притоками сильно разлилась. Ганнибал решил использовать погоду для своих целей.

Две армии, карфагенская и римская, численностью около 40 000 человек в каждой, расположились лагерем по обе стороны реки. Равнинная и безлесная местность хорошо подходила для сражения, однако карфагенский полководец заметил, что эту равнину пересекал ручей, текущий в овраге с высокими берегами, заросшими терновником. В этом месте можно было спрятать крупный отряд воинов. Ганнибал велел собрать отряд из тысячи всадников и такого же числа пехотинцев, командовать которым назначил своего младшего брата Магона.

Вечером перед сражением, когда воины закончили свой ужин, собранный отряд под дождем пробрался к месту засады. С утра несколько нумидийских всадников переправились через реку и бросили дротики в римский лагерь. Они должны были своими действиями вынудить консула Семпрония выстроить свою армию до принятия пищи, перейти через Треббию и начать сражение. Семпроний стремился поскорее закончить сражение, так как срок его полномочий истекал в конце года, и поддался на эту уловку.

Легионы кинулись переходить быстротекущую реку и строиться в боевой порядок. Все это заняло несколько часов. Римские воины промокли и замерзли, а кроме того, остались голодными. У карфагенских воинов, напротив, было время, чтобы согреться у больших костров, разложенных перед шатрами. Они неторопливо позавтракали и приготовили своих коней.

Ганнибал считает кольца убитых в битве римских всадников. Себастьен Шлодти. 1704г. Лувр

Исход сражения оказался предрешенным. Пехотинцы сошлись с друг другом в центре и начали битву с переменным успехом, в то время как карфагенская конница на флангах потеснила римскую. Фланги легионов оказались открытыми для нападения. И тут внезапно появился засадный отряд Магона и напал на них с тыла. Несмотря на то, что 10 000 римских легионеров прорвали линию обороны неприятельских войск и ушли с поля боя в полном боевом порядке, сражение оказалось проиграно. Более половины римских воинов погибли.

Среди карфагенцев меньше всего погибло иберийцев и африканцев, а недавно принятые на службу кельты понесли тяжелые потери. К несчастью зима была суровой, часто случались дожди и шел снег, что также привело к потерям. Гибли люди и лошади. При такой погоде Ганнибал, верхом на единственном выжившем слоне, двинулся на юг через болота в Этрурию. Он страдал от сильной боли, возникшей из-за воспаления глаза, и, в конце концов, один глаз его ослеп. Но, несмотря ни на что, он все-таки победил римлян.

Сенат никогда еще не был так встревожен и возбужден. Римляне призвали в армию 100 000 человек и, опасаясь возможных нападений, разместили войска на Сицилии, Сардинии и в самом Риме. Таким образом они восполнили потери, понесенные четырьмя консульскими легионами у Треббии.

Весной 217 года карфагенская армия, отдохнувшая после зимних испытаний, прошла через Этрурию, опустошая все области на своем пути. Карфагеняне обошли римскую армию во главе с новым консулом, Гаем Фламинием, который сразу же стал преследовать их по горячим следам. Ганнибал дошел до Тразименского озера и повернул на восток в узкий проход. Его осенила идея, что здесь идеальное место для засады, если только консул окажется достаточно безрассуден, чтобы попасть в очевидную ловушку. Карфагеняне часто старались предвидеть действия вражеских военачальников и разрабатывать свою тактику на основе характерных особенностей их личности. Ганнибал узнал, что Фламиний имел некоторый военный опыт, но, будучи плебеем, при руководстве войсками проявлял раздражительность и нетерпеливость. Он был возмущен тем, что его легионам пришлось идти по опустошенной местности, и жаждал мщения.

Расчет Ганнибала оправдался. Фламиний видел, что карфагенская армия вошла в узкий проход, и сразу же двинулся вслед за ней, считая, что обе армии выйдут на равнину. Он даже увидел, как Ганнибал разбивает свой лагерь у дальнего края озера. Однако большинство своих войск Ганнибал скрытно разместил на холмах, где не было никакой возможности для маневрирования.

Сражение у Тразименского озера

Рано утром 21 июня Фламиний построил свои войска в походную колонну и повел их вдоль берега озера, не позаботившись выслать вперед разведчиков. Видимость ухудшилась, поскольку на озеро и его берега наполз густой туман. Когда карфагеняне внезапно спустились со склонов, римская армия оказалась в полном смятении. Однако сражение, или, точнее, резня, продолжалось в течение трех часов. Фламиний отважно сражался, но пал от удара кельтского копья. Гибель консула стала началом конца. Первым рядам римлян удалось прорваться через карфагенские боевые порядки и убежать на холмы, но остальные 15 000 римлян погибли, в то время как Ганнибал потерял всего 1500 человек. Когда известие об этом достигло Рима, никто уже не пытался скрыть истинный масштаб катастрофы. Претор вышел на Форум и объявил со свойственной ему краткостью: «Мы проиграли большое сражение».

Квинт Фабий Максим

Римляне назначили диктатора на шесть месяцев. Им стал Фабий Максим. По мнению Цицерона, «для римлянина» он много читал. Фабий сформировал два новых легиона и, добавив их к существующим римским и союзным войскам, принял командование над армией в 40 000 человек. Он проводил разумную, но крайне непопулярную тактику - преследовал Ганнибала, избегая вступать с ним в битву. Фабий стремился измотать врага в надежде, что тот в какой-то момент обязательно совершит роковую ошибку и потерпит поражение. Такая тактика сразу же оправдала себя, поскольку Фабий окружил карфагенян в гористой местности. Однако Ганнибал после наступления ночи велел привязать горящие факелы на рога двум тысячам коров и гонять испуганных животных туда сюда по вершинам гор. Эта хитроумная уловка сработала. Римляне считали, что противник собирается напасть на них, в то время как карфагеняне под покровом ночи сумели выйти из окружения.

Тактика сдерживания позволила немолодому диктатору обучить свои новые войска и выиграть время, чтобы республика вышла из тяжелого морального состояния. Однако общественное мнение настроилось против Фабия, который после окончания своего шестимесячного срока ушел в отставку. В результате у Рима оказалась огромная армия численностью 87 000 человек, т.е. восемь легионов, и почти такое же количество союзных войск. Теперь римляне превосходили Ганнибала, армия которого насчитывала только 50 000 тысяч человек.

Два консула, сменившие Фабия, имели совершенно разные взгляды на план военной кампании. Представитель одного из древнейших патрицианских родов Луций Эмилий Павел, так же, как и Фабий, полагал, что Ганнибал неизбежно столкнется с голодом во время зимовки в Южной Италии. Однако выходец из плебеев, Гай Теренций Варрон, не одобрял тактику изнурения противника. Он утверждал, что Рим должен использовать численное преимущество своей армии и как можно скорее вызвать противника на полномасштабное сражение.

Консулы обнаружили Ганнибала в районе небольшого городка Канны в Апулии. По установленным правилам консулы поочередно командовали в течение одного дня. Когда Ганнибал вывел свою армию и предложил начать сражение, командовал Павел, и он отклонил предложение. На следующий день это же предложение принял Варрон. Сразу же после восхода солнца он вывесил над своим шатром красное знамя, которое служило традиционным сигналом к сражению. Варрон построил свою армию. Конница расположилась на флангах, а пехота - в центре, при этом правый фланг примыкал к реке, а левый - к склону холма.

Ганнибал внимательно посмотрел на противника и отметил, что пехота выстроилась на очень небольшой площади и потому имела большую глубину построения и очень тесный фронт. Ей было очень трудно маневрировать. Карфагенский полководец построил свои войска так, чтобы использовать эту слабость. Он выставил свою кельтскую и испанскую пехоту напротив римского центра так, что она оказалась выгнута дугой в сторону противника. Позади нее на обоих флангах, невидимых с фронта, он разместил два подразделения своих лучших войск - надежную и хорошо обученную ливийскую пехоту. На флангах его конница должна была сражаться с римской.

Когда началось сражение, римский центр стал оттеснять кельтов и испанцев, так что их линия построения изменилась с выпуклой дуги на вогнутую. Римская пехота, желая расширить себе пространство для битвы, необдуманно продвигалась все дальше вперед, пока с обеих сторон у нее не оказались ливийцы. После этого ливийская пехота обошла римлян и ударила по ним с тыла. Тем временем конница Ганнибала на его левом фланге разгромила римскую конницу, которой командовал консул Павел. Кельтские и испанские всадники прошли позади римской армии, чтобы напасть на вражескую конницу на правом фланге. Последняя в панике бежала. Затем они атаковали с тыла римскую пехоту, которая теперь оказалась окруженной со всех сторон.

Остальная часть сражения представляла собой многочасовую кровавую бойню. Плотная толпа римских легионеров и их союзников постепенно редела. Павел храбро бился до последнего дыхания и погиб, сраженный камнем из пращи, тогда как Варрон с 70 всадниками сумел бежать. Он собрал всех отставших и взял на себя общее руководство тем, что осталось от армии. Когда он возвратился в Рим, оказалось, что народ приветствовал «его за то, что он не отчаялся в республике». Варрон продолжал получать общественные назначения, однако больше никогда не возглавлял консульскую армию.

Спастись от массовой резни удалось еще одной многочисленной группе, среди которой оказался девятнадцатилетний Публий Сципион. Он угрожал убить нескольких молодых аристократов, которые вели разговоры о бегстве в другие страны, и вынудил их поклясться, что они никогда не покинут свою родину.

Гибель Эмилия Павла. Джон Трамбулл, 1773

На поле битвы остались лежать 70 000 римлян. Погибли 29 старших командиров и 80 сенаторов. Битва при Каннах стала самым страшным военным поражением в истории Рима. Сразу после этого греческие полисы и местные племена Южной Италии изменили Риму и присягнули на верность Карфагену. Риму изменили также город Капуя и другие города Кампании. После смерти престарелого Гиерона свой давний союз с Римом разорвали Сиракузы. В результате хитроумного обмана карфагеняне захватили Тарент.

Рим охватило религиозное возбуждение и захлестнули разные предзнаменования и чудеса. По какой-то непонятной причине боги сильно разгневались на римлян. В Дельфы отправили посланников за советом, а в самом городе, чтобы возвратить божественную милость, живьем похоронили грека с гречанкой и галла с его соплеменницей. Такое жестокое деяние является следствием крайней степени отчаяния и истерии, поскольку в римских религиозных обрядах человеческие жертвоприношения почти никогда не совершались. Римская республика оказалась перед лицом полного поражения.

Однако, победа Ганнибала зависела от двух обстоятельств, и оба сложились не в его пользу. Эти обстоятельства - предполагаемая измена Риму его итальянских союзников и прибытие подкрепления из Испании. Во-первых, справедливое соглашение Римской республики с завоеванными ею народами Центральной Италии принесло определенную выгоду. Республика все еще могла призвать на службу в свои войска большое число людей. Во-вторых, в течение семи лет бывший консул Сципион и его брат Гней не прекращали вести военные действия в Испании, уничтожая империю Гамилькара Барки и не давая брату Ганнибала Гасдрубалу отправлять войска в Италию. Резервы Карфагена были на исходе.

Но, быть может, самым важным из всех обстоятельством стало стремление республики к сопротивлению. После череды побед Ганнибал (как и Пирр до него) ожидал, что римляне проявят благоразумие и договорятся с ним о мире. Он не понимал, что при поражении они проявляли наибольшее упорство. Карфагенский полководец предложил выкупить всех пленных, взятых в битве при Каннах, но сенат вообще отказался что-то обсуждать с неприятелем, даже при том, что это могло привести к рабству или казни многих граждан Рима и союзных с ним государств.

К 211 году римляне вернули себе значительную часть утерянных позиций. Они снова обратились к тактике Фабия Максима и стали избегать полномасштабных сражений. Фабий получил прозвище «Кунктатор», или «Медлитель», которое, по признанию римского поэта 2 века Энния, стало знаком гордости. Он написал о Фабии, что один человек промедлением спас государство.

Римляне набрали новые легионы, но не стали объединять их в армии, а организовали небольшие отряды, которые со всех сторон набрасывались на врага и по мере возможности кусали его как собаки. После неудачной попытки заставить римлян снять осаду Капуи и вернуть себе этот город, Ганнибал подошел к самому Риму. Он расположился в пяти километрах от города, а затем в сопровождении конницы подъехал к Коллинским воротам. Около ворот стояло много храмов, один из которых был посвящен Фортуне. Карфагенянин предоставил эту ненадежную богиню самой себе, но оказал знаки почтения святилищу Геркулеса, воплощением которого он себя считал. Рим с его высокими стенами захватить было невозможно, однако сам приход Ганнибала к его воротам стал ужасным событием.

Римляне жестоко расправлялись с теми городами, которые сопротивлялись их войскам. Капуя пала. Большинство граждан этого города разбрелись без надежды на возвращение, все их владения конфисковали, а правителей города подвергли порке и казнили. В результате богатый и знаменитый город превратился в небольшое сельскохозяйственное поселение, которым управлял римский чиновник.

Архимед

После осады способный и в какой-то мере отчаянный военачальник Марк Клавдий Марцелл захватил Сиракузы. Видимо перед падением города он посмотрел на него с вершины холма и заплакал, сожалея о том разрушении, которому он намеревался подвергнуть этот город. В результате он награбил столько картин и статуй, что стал хвастаться, что именно он научил непросвещенных римлян ценить греческое искусство. Во время разграбления города Марцелл опечалился из-за непреднамеренной гибели выдающегося, но рассеянного ученого и математика Архимеда. Архимед так увлекся схемой, которую чертил на песке, что не заметил творящегося вокруг него насилия и грабежа. Проходящий мимо воин убил его.

В 209 году Тарент, захваченный Ганнибалом, снова оказался в руках Фабия. Римляне разграбили город и захватили в нем огромное количество добычи. Фабий гораздо меньше Марцелла интересовался искусством. Когда Фабия спросили, что делать с несколькими статуями божественных покровителей города, он ответил: «Тарентинцы могут оставить у себя своих богов, которые явно разгневались на них».

Теперь Ганнибалу после проведения своих летних военных кампаний приходилось зимовать на южной оконечности Италии. Это стало молчаливым признанием того, что он больше не мог свободно передвигаться там, где хотел. Однако, перспективы карфагенян в Испании резко переменились в лучшую сторону. В течение нескольких дней в двух сражениях один за другим потерпели поражения и погибли братья Сципионы. Все то, что они захватили к югу от реки Ибер, оказалось потеряно.

Народ в Риме оплакивал двух погибших героев, и никто не представлял, что делать дальше. Люди устали от войны, и некоторые опустошенные союзники римлян сообщили, что они уже не могут отправлять необходимые войска для подкрепления легионам. Требовалось решить главный вопрос - кто сможет заменить Сципионов. В данном случае имел место прецедент назначения на высокую должность человека с улицы. Таким человеком был сын бывшего консула Сципиона, Публий, подающий большие надежды. Во время выборов на высшие государственные посты не выдвинули ни одного кандидата, и Публий вдруг объявил, что он притязает на эту высокую должность. Его знали как храброго воина, участника сражений при Требии и Каннах, но ему было всего двадцать четыре года. Согласно правилам, он был слишком молод для этой должности.

Молодой человек с большим воодушевлением выступил перед народным собранием. Он сказал, что остался единственным Сципионом, который мог бы отомстить за своего отца и дядю, и обещал не только вернуть Испанию, но и завоевать Северную Африку и сам Карфаген. Это выглядело как хвастовство, но все же вселило надежду его слушателям. В результате, после единодушного голосования, Публий получил должность командующего как частное лицо, облеченное властью. В своем следующем выступлении он согласился уступить эту должность, если появится какой-нибудь более опытный кандидат старше его. Это выбило у сомневающихся почву из-под ног. Воцарилось молчание, которое и подтвердило его избрание.

Сципион представлял собой новый тип римлянина - энергичный, привлекательный, цивилизованный и гордый за свое культурное наследие. Даже на этом раннем этапе его деятельности все видели, что он был исключительно одаренным человеком. Получив греческое образование, он был страстно привержен традициям Рима.

Сципион оказался замечательным полководцем. Прибыв в Испанию, он узнал, что три карфагенских армии находились в разных частях полуострова, и все они были на расстоянии более десяти дней пути до карфагенской столицы - Нового Карфагена. Решившись на смелый шаг, новый командующий провел свои легионы на большой скорости несколько сотен километров от реки Ибер до столицы, а затем осадил город. Он построил земляные валы с восточной стороны города и стал нападать на город с этого направления.

Сципион Африканский Старший

Эти нападения являлись отвлекающими действиями, поскольку Сципион узнал от местных рыбаков, что лагуна севернее того мыса, на котором располагался город, была довольно мелководной. Ее можно было перейти вброд. Сципион велел подготовленному отряду переправиться через лагуну с раздвижными лестницами и совершить внезапное нападение на защитников города. Он обещал вознаграждение тем воинам, которые первыми поднимутся на стены. Все прошло, как и задумывалось - уровень воды к вечеру понизился, воины вошли в город, открыли ворота и впустили легионы.

Затем Сципион поступил не так, как было свойственно римлянам. Население Нового Карфагена не разделило участь жителей Капуи, Сиракуз и Тарента. Как только защитники города сдались, убийства мирных жителей сразу же прекратились. Легионерам дали строго установленное время на грабежи, и по его окончании грабежи прекратились. Жителей не убивали и разрешили им возвратиться в свои дома. Римский военачальник освободил всех заложников, которые содержались у карфагенян в знак хорошего расположения к ним иберийских племен. За такое разумное милосердие Сципион завоевал всяческие похвалы, и большинство иберийских племен не упустило случая перейти на сторону своего недавнего противника.

В 208 году Гасдрубал двинул почти все свои войска - не более половины от первоначальных 25 000 человек - в длительный переход в Италию, чтобы присоединиться к своему брату. Наконец он смог отправить Ганнибалу подкрепление. Сципион не стал преследовать его, опасаясь подхода двух карфагенских армий, оставшихся в этой области.

После победы все племена приветствовали Сципиона как царя. Для римлянина было очень опасно принимать такое звание. Он сказал им: «Хотя я и желал бы казаться для всех и быть на самом деле человеком с царскою душой, но не желаю ни быть царем, ни именоваться таковым».

Римляне быстро разделались с карфагенским подкреплением из Африки. В 208 году Сципион встретился с ним около Илипы (близ нынешней Севильи). Уступая противнику в численности, Сципион решил применить окружение, которое использовал Ганнибал при Каннах. Прошло несколько дней, и каждое утро армии обоих противников выстраивались в боевой порядок, но не начинали сражения. Каждый раз Сципион располагал своих наиболее искусных легионеров в центре, а более слабых иберийцев - на флангах. И однажды он очередной раз вывел свои войска из лагеря, но на этот раз иберийцы оказались в центре, а римская пехота - на флангах.

Карфагенский военачальник действовал по обыкновению и не сразу заметил изменение в боевом порядке Сципиона. Когда он обнаружил это, что-то менять было уже поздно. На этот раз римский командующий вступил в сражение. Его конница и легионы отошли влево и вправо и перестроились в колонну, а затем охватили фланги карфагенян. Тем временем римская конница отогнала карфагенскую конницу, а легионы снова перестроились из колонны в линию и напали на карфагенских иберийцев на флангах, которые дрогнули и побежали. Легионы продолжали окружать с флангов карфагенский центр, пока тот пытался отразить фронтальную атаку иберийской пехоты Сципиона. Вскоре карфагенская армия превратилась в беспорядочно разбегающуюся толпу.

Теперь вся Испания принадлежала Риму. Задача Сципиона была решена, и он отправился по морю на родину. Сражение при Илипе показало, что он обладал тремя качествами великого полководца - нестандартным мышлением, стремлением к основательной подготовке и приверженностью к напряженной боевой выучке. В Риме появился достойный соперник Ганнибала.

Гасдрубал быстро укрепил свои войска в Италии, куда он прибыл в 207 году. Он взял на службу галлов, живущих в долине По, в результате чего численность его армии достигла почти 30 000 человек. Он отправил на юг шесть всадников с письмом к своему брату, где сообщалось, что две карфагенские армии должны встретиться в Умбрии. Посланники сбились с пути и оказались в руках отряда римлян, собиравшего продовольствие в окрестностях Тарента. Прочитав письмо, консул, следящий за Ганнибалом, скрытно от карфагенян отделил часть своей армии. Он отправился на север для соединения со вторым консулом, который встретился с Гасдрубалом у реки Метавр. Консул прибыл ночью незамеченный противником, однако на следующий день Гасдрубал почувствовал какие-то изменения. Опасения Гасдрубала подтвердились числом церемониальных консульских сигналов трубы. Когда ему сказали, что утром слышали два сигнала, а не один, он понял, что в лагере находятся оба консула. Он верно предположил, что один из консулов тайно прибыл сюда с юга вместе со своей армией.

Теперь, когда противник превосходил его по численности, у карфагенского командующего не осталось другого выбора, кроме как отступить. С наступлением темноты он ушел, приказав воинам собирать свое имущество очень тихо. Проводники Гасдрубала бежали, и армия сбилась с дороги. Римляне нагнали ее и в следующем сражении разбили карфагенян. Гасдрубал храбро сражался и поскакал в самый центр вражеской когорты. Его голову мумифицировали и отвезли на юг. Там ее бросили перед одним из военных постов Ганнибала. Римляне освободили двух карфагенских пленных и отправили их к Ганнибалу рассказать обо всем, что произошло.

Битва при Метавре. Гасдрубал приказывает перебить своих слонов (реконструкция И. В. Кирсанова)

Когда-то казалось, что битва при Каннах является поворотным моментом мировой истории, однако теперь наиболее высокую оценку получило сражение при Метавре. Карфаген вступал в завершающий этап своей истории.

Вернувшись в Рим, Сципион, будучи частным лицом, наделенным полномочиями, не проводил триумф, потому что не был ни претором, ни консулом. Однако, в качестве некоторой компенсации, его избрали консулом на 205 год. Он получил Сицилию в качестве провинции. Ему разрешили вторгнуться в Африку, если он сочтет это целесообразным. Разрешение дали неохотно, поскольку старый «Медлитель» Фабий Максим неодобрительно относился к легкомысленным азартным играм. Он доказывал, что лучше было бы добиваться изгнания Ганнибала из Италии.

Сципион категорически не соглашался с этим, утверждая, что поскольку карфагенская армия сохранилась, а измученные войной люди, конечно же, потребуют быстрого заключения мира, то Карфаген останется в качестве значительного самостоятельного государства, как это было в конце Первой Пунической войны. Сципион же стремился сделать Рим хозяином Западного Средиземноморья, а это означало поставить Карфаген в полностью зависимое положение. Но для этого нужно было одержать решающую победу в Африке.

Весной 204 года Сципион высадился на карфагенской территории с армией численностью 35 000 человек и осадил крупный город Утика. В первое время у него была слабая конница, и хотя новый союзник, молодой нумидийский вождь Масинисса, прислал ему нескольких всадников, почти год ничего не делалось. Прошли мирные переговоры, которые не привели ни к каким результатам, однако дали римлянам некоторую побочную выгоду. Римским военачальникам удалось посетить два вражеских лагеря и узнать, из чего они были построены (дерево и тростник). Однажды ночью, во время набега, римские воины подожгли эти лагеря и нанесли большие потери противнику.

В следующем году Сципион одержал победу в полномасштабном сражении. Несмотря на численное преимущество противника, он, используя блестящую тактику Ганнибала, сумел оттеснить вражеские фланги и окружить пехоту в центре. Затем были согласованы условия прекращения войны. Карфаген должен был выдать всех пленных, вывести войска из Италии и Галлии, оставить Испанию и все острова между Италией и Карфагеном, передать весь свой флот (за исключением двадцати судов) и выплатить крупную компенсацию в пять тысяч талантов. Однако члены совета старейшин скрестили за спиной свои пальцы и послали за Ганнибалом, чтобы он со своей армией вернулся в Карфаген. Ганнибал с неохотой повиновался, но обвинил карфагенские власти в том, что в прошлом они не оказали ему необходимой поддержки. Если бы тогда они отнеслись к нему по-другому, то Карфаген не дошел бы до такого состояния.

Когда 15 000 - 20 000 карфагенских воинов благополучно добрались до Северной Африки, совет старейшин решил отказаться от мирного договора и возобновить военные действия. С провокационной целью карфагеняне напали на колонну римских грузовых судов с провиантом. Сципион сильно разозлился, однако он подозревал, что враг постоянно тянул время. Он вызвал Масиниссу с большим конным отрядом и стал провоцировать Ганнибала на решающее сражение. Сципион начал безжалостно уничтожать и разорять плодородные районы, принадлежащие Карфагену. Он захватывал города, разрушал их, а жителей продавал в рабство.

Эти действия достигли цели. В конце октября 202 года карфагенская и римская армии встретились около Замы, города, который отстоял от моря на пять дней пути. Ганнибал захотел увидиться со своим молодым соперником и попросил Сципиона встретиться с ним наедине. Полководцы встретились на одинаковом расстоянии от своих боевых порядков в сопровождении одних переводчиков. Однако эта знаменательная встреча ничего не решила. Карфагенский полководец предложил заключить мир, но уверенный в победе Сципион отказался.

Следующим утром началась битва. По большому счету ее исход не имел значения. Если бы римляне потерпели поражение, они просто вернулись бы с еще одной армией. Карфаген же находился на последнем издыхании. Ганнибал обычно сражался большим количеством воинов, но сейчас у него было немного конницы, а значительная часть пехотинцев представляла собой непроверенных новичков. Он разработал план сражения с учетом этих слабостей. Ганнибал знал, что конница Сципиона быстро рассеет его конницу и далеко ускачет, преследуя ее. Задача Ганнибала состояла в том, чтобы разбить римские легионы в центре и одержать победу прежде, чем римские всадники вернутся для нападения на его пехоту с тыла. Впереди он выставил восемьдесят боевых слонов. За ними карфагенский полководец в три линии выстроил своих пехотинцев, причем в первых двух рядах стояли менее опытные воины, а в последнем ряду он поставил проверенных ветеранов своей итальянской кампании.

Битва при Заме 202 до н.э., Корнелис Корт, 1567

Сражение развивалось почти так, как предполагал Ганнибал, однако успех не сопутствовал карфагенянам. Римляне быстро вывели конницу с поля боя. Но слоны оказались настоящим бедствием - одни быстро пробежали сквозь боевой порядок римлян по проходам, которые специально для этого создал Сципион, а другие в панике бросились назад на свои собственные войска. Первые две линии пехотинцев Ганнибала были сметены. Затем римские легионеры остановились и перестроились из свободной манипулы в тесную фалангу и только после этого вступили с бой с третьей линией противника. Некоторое время обе стороны отчаянно сражались, не достигая перевеса. Он наступил, когда вернулась назад конница Сципиона и напала на карфагенян сзади, как и опасался Ганнибал. В этих обстоятельствах он сделал все, что мог, но этого оказалось недостаточно. Шестнадцать лет крови и побед пропали впустую.

Дальше Карфагену было бесполезно сопротивляться, поскольку это привело бы к уничтожению самого города. Воспоминания о судьбе Капуи, Тарента и Сиракуз были еще свежи. Условия мирного соглашения оказались еще более жесткими, чем те, о которых договорились раньше. Размер компенсации повысился до десяти тысяч талантов, которые нужно было платить в течение пятидесяти лет. Карфаген оставался независимым, но его границы становились такими же, как перед войной (приблизительно в границах современного Туниса). Он должен был возвратить бывшие нумидийские земли, которые требовал Масинисса. Город не мог вести войны за пределами Африки. В самой Африке он мог воевать только с разрешения Рима. Весь флот, за исключением разрешенных десяти трирем, необходимо было сжечь. Карфаген больше не существовал как средиземноморская держава.