«Нельзя не отметить тот грустный и несомненно вредный для нашего самостоятельного развития факт, - сказал В. Марковников много лет назад, - что в области экспериментальных и точных знаний мы, русские, часто мало знакомы с тем, что сделано для науки нашими предшественниками-соотечественниками».

Эти слова знаменитого учёного остаются до сих пор в силе относительно истории аналитической химии в России в первой половине XIX в. В работах по истории химии и в учебниках по аналитической химии отсутствуют сведения об открытиях русских учёных этого времени в области анализа и в то же время подробно излагаются успехи иностранных учёных в этой области.

Аналитическая химия в России

Разложение крепостного хозяйства и развитие капиталистических отношений в России в первой половине XIX в. вызвали рост промышленности, торговли и культуры. В отличие от XVIII в., когда в научных центрах работали преимущественно иностранцы, на первое место во всех областях культуры и науки в XIX в. выдвигаются русские люди, часто выходцы из народа. Открываются новые университеты (в Харькове, Казани, Петербурге и других городах), институты (технологические, путей сообщения, гражданских инженеров) и лицеи (Царскосельский, Нежинский, Демидовский), кафедры в которых занимаются русскими учёными. Во всех областях науки и техники русские учёные делают величайшие открытия, которые оказывают огромное влияние на развитие мировой науки. Открытия Зинина в области органической химии, Гесса в области термохимии, Севергина и Клауса в области аналитической химии и В. Петрова и Б. Якоби в области электрохимии, выдвигают русскую, химию в первые ряды мировой науки.

Михаил Васильевич Ломоносов

«Аналитическая химия, разработанная» М. В. Ломоносовым (в сер. XVIII в.), получает в I пол. XIX в. дальнейшее развитие благодаря трудам Севергина, Варвинского, Иванова, Хотинского, Клауса и др. Эти учёные раньше Тенара, Берцелиуса и Розе - и независимо от них разработали ряд новых методов анализа.

Если работы по качественному анализу за границей были опубликованы: Геттлинга - в 1802 г., Тенера - в 1816 г., Пфаффа - в 1821 г., руководство к применению паяльной трубки Берцелиуса - в 1820 г., книга Розе - в 1827 г., то руководства по анализу В. Севергина вышли из печати в 1800 и 1801 гг., книга М. Хотинского - в 1831 г., а работы Варвинского, Шубина, Евреинова и др. печатались в 30-х годах XIX в.

Аналитическая химия как отдельная дисциплина начинает преподаваться в России раньше, чем в Германии. До 20-х годов XIX в. элементам аналитической химии отводилось определённое место в курсе общей химии или минералогии. Например, в Московском университете с 1763 по 1770 г. читался курс минералогии «с принадлежащею к ней рудокопною и пробирною химиею». Начиная с 20-х годов почти во всех высших школах читается курс по аналитической химии. В то же время в Германии и во Франции в нач. XIX в. «химии, - как пишет Мейер, - отводилось скромное местечко в лекциях физики, минералогии и анатомии».

Значительно раньше, чем в странах Европы, в России были открыты лаборатории и организованы лабораторные занятия. В Московском университете лаборатория была организована ещё в 70-х гг. XVIII в. и в первые годы своего существования служила для практических занятий по фармации. В 1821 г. или 1823 г. здесь открылась самостоятельная лаборатория, а в 1838 г. - лаборатория из 8 комнат. В. Марковников полагает, что «эта лаборатория считалась образцовой, ибо в 1838 г. для осмотра её был командирован из Харьковского университета проф. Гордиенко».

В Харьковском университете химическая лаборатория была заложена в 1804 г., в 1805 г. она насчитывала 154 экспоната и 353 предмета стеклянной посуды, а в 1808 г. на её оборудование было отпущено 1000 руб. В 1806 г. в этой лаборатории исследовались краски, каменный уголь и минеральные воды.

В Казанском университете химическая лаборатория была организована в 30-х годах XIX в. и тогда же были организованы практические занятия по аналитической химии. В это же время были открыты лаборатории в Киевском университете, в Михайловском артиллерийском училище, Петербургском технологическом институте и др. Известно, что лаборатории для учебных целей были организованы за границей намного позже.

Следует отметить, что не во всех лабораториях были хорошо организованы практические занятия по качественному анализу. По мнению В. Марковникова, это объяснялось тем, что «профессора из немцев считали русских ещё недоразвившимися до университетского образования и находили достаточным поверхностное обучение химии без серьёзных практических занятий». Поэтому многие русские химики, окончившие университеты в 30-40-х годах, должны были углублять свои знания. Однако в Казанском университете курс аналитической химии читали К. Клаус и И. И. Зинин, в Тортом институте - И. Варвинский, в Технологическом институте Петербурга - П. Евреинов и Г. Гесс, в Медико-хирургической академии - В. Севергин.

В начале XIX в. аналитическая химия в России разрабатывалась многими химиками. Почти все химики в той или иной степени занимались аналитическими исследованиями. Однако ни один из химиков не внёс такого большого вклада в сокровищницу этой науки, как акад. В. М. Севергин.

Книга по пробирному искусству

Поставив себе целью в жизни служение родине, Севергин направил все свои знания на исследование богатств России и на выработку способов их использования «для доставления их в достаточном количестве в замену иностранным». Севергин работал в трёх областях знания: минералогии, технической и аналитической химии. Учитывая великие открытия Севергина в области минералогии и технической химии, его называют основоположником этих наук в России, а работы его в области аналитической химии (пробирное искусство, испытание минеральных вод и испытание лекарственных веществ) ещё не нашли должной оценки. Изучение этих работ показывает, что Севергин был новатором в области аналитической химии и в ряде вопросов опередил западноевропейскую науку. Он был одним из великих учёных, трудами которых создана аналитическая химия, как наука. Основные принципы аналитической химии ученый изложил в своей книге по пробирному искусству. По своему содержанию книга является не только практическим руководством, но и первым учебником по аналитической химии. Поэтому дату выхода в свет этой книги в 1801 г. можно считать датой выделения аналитической химии в отдельную отрасль знания.

Пробирное искусство или руководство к химическому испытанию металлических руд и других ископаемых тел

Рассмотрим главные положения, изложенные в книге Севергина.

Основные положения новой отрасли химии

П. Вальден утверждает, что русские химики сознательно устранились от борьбы между флогистонной и антифлогистонной теориями. Вальден явно извратил факты. Прежде всего, родина антифлогистической химии — Россия, а не Франция. Основателем новой химии является Ломоносов, а не Лавуазье. Ещё в 1741 -1742 гг. Ломоносов возражал против объяснения флогистиками процесса обжигания металлов потерей флогистона. В 1745 г. в «Размышлениях о причинах тепла и холода» он выступает против флогистонной теории и доказывает, что металл переходит в окалину под влиянием воздуха. Открытие им закона сохранения материи и проверка опытов Бойля об увеличении веса при прокаливании металлов убедили Ломоносова в ложности теории флогистона. «… Ломоносов, - пишет Б. Меншуткин, - не признавал принятого всеми в его время флогистического объяснения процессов, происходящих при обжигании неблагородных металлов, но доказал, что образование окалины происходит от соединения металла с воздухом».

Интересно отметить, что ещё задолго до работ Б. Меншуткина, ряд русских учёных знал, что Ломоносов был противником флогистона и основателем кислородной теории горения. Лясковский в 1865 г. в своей речи о Ломоносове говорил: «знаменитый русский учёный принадлежал к числу тех немногих химиков своего времени, которые могут почитаться предтечами эпохи, с которой началась антифлогистическая, новейшая химия». Н. Лавровский в своём докладе о Ломоносове в 1865 г. говорил, что научные работы Ломоносова по химии были известны за границей, но почти не известны в России. «Впоследствии, - говорил Лавровский,- изучение этих наук стало распространяться у нас по сочинениям и учебникам, появившимся с запада, и мы в недавнее время должны были усвоить новые исследования и открытия, вместе с чуждыми именами сделавших открытия, не подозревая, что наш русский учёный почти сто лет тому назад говорил и писал о том же с ещё большей ясностью и точностью».

Таким образом, учёных России нельзя причислять к той категории лиц, которые стояли в стороне от борьбы новой химии со старой. Севергин был сторонником кислородной теории, но и свою книгу «Пробирное искусство» написал на основе антифлогистической химии. В предисловии к этой книге Севергин пишет, что химия за последнее время изменила свой вид. Он примкнул к новой теории химии не потому, что она начала входить в моду и не на основании книжного знакомства с нею, а по убеждению и на основании опытов. «И поэтому, - пишет Севергин, - ежели я избрал для объяснений лавоазьерову теорию, то сие я учинил по убеждению, коего достигнул через опыты».

Таким образом, Севергин выступает не как слепой подражатель западной науки, а как творец, который активно разрабатывал новую теорию.

Севергин впервые в истории химии изложил основы аналитической химии с помощью кислородной теории. В этом заключается одна из важных особенностей работы Севергина. Книга Севергина написана на основе достижений мировой химической науки. Автор прекрасно знал химическую литературу того времени и всё ценное в ней, после экспериментальной проверки, использовал в своей работе. Ссылаясь на работы Крамера, Клапрота, Фуркуа, Гмелина и других, он добавляет, что «многие опыты повторяемы были мною самим в разных моих преподаваниях».«стихиях», «о сродствах различных существ», «о солёных существах», «о масле вообще», «о полуметаллах» и т. д. У Севергина ничего

Все теоретические установки в книге проникнуты духом нового времени и звучат по-современному. Для того чтобы подтвердить сказанное, сравним некоторые положения Севергина с положениями, изложенными в книге Макера, вышедшей в 1791 г. Макер говорит о этого нет. Макер различает 6 металлов - два совершенных, а четыре несовершенных. Севергин приводит 20 металлов. Макер под окислением разумеет «внутреннее движение, возбуждаемое само собою между невидимыми частями тела, из которого происходит новое разложение и новое соединение. Севергин даёт правильное определение этому процессу. Он чётко и ясно определяет такие понятия, как «кислота», «основание», «соль», «простое вещество».

Севергин чётко определяет предмет аналитической химии. «Аналитическая химия, - пишет он, - занимается точным химическим отделением составляющих частей земель и камней, солей, горючих тел и металлов» и «служит основанием для горного и монетного пробирного искусства». Пробирное искусство тесно связано с общей химией, так как «от химии оно усовершается и получает главные пособия». Знание химии объясняет аналитику «самую работу и подаёт руководство к надёжному избиранию приличных к исследованию тел средств, и даже к назначению лучших новых способов там, где прежние оказываются недостаточными». Руководствуясь этими положениями, автор даёт сравнительно широкое теоретическое введение под названием «общие химические основания». Он стремился дать научное, теоретическое объяснение аналитическим операциям и этим возводил аналитическую химию в ранг науки. Такое направление в аналитической химии получило развитие лишь много лет спустя, только в конце XIX в., благодаря работе Н. Меншуткина. Даже в лучших книгах по аналитической химии I пол. XIX в. - Розе, Берцелиуса, Фрезениуса - все операции и методы анализа преподносились чисто эмпирически. Севергин являлся основателем научного направления в аналитической химии. Он углубил и расширил научный фундамент аналитической химии, заложенный ещё Ломоносовым и обогатил её новыми реакциями и приёмами анализа. Он знал работы Ломоносова и использовал их в своих исследованиях.

Севергин воспользовался также исследованиями Ломоносова для разработки своего учения об осаждении и растворении осадков, химических реактивах и аналитических операциях. Этот факт ставит под сомнение общепринятое мнение о том, что исследования Ломоносова оставались неизвестными русским химикам и поэтому, будто, не оказывали никакого влияния на развитие химии.

Химический анализ Севергин делит на две части: 1) анализ сухим путём и 2) анализ мокрым путём. Особенно подробно он разработал анализ сухим путём. Задолго до Берцелиуса, независимо от Бергмана, Севергин ввёл в практику химического анализа паяльную трубку. «Для испытания в огне малых кусочков металлических и других тел, - учит Севергин, - с великою пользою может быть употреблена паяльная трубка, посредством коей раздувают огонь… Направляя сим раздуванием острый конец огня на испытуемое тело, которое для сего держать либо просто в стальных щипчиках, либо на серебряной ложке, либо на угле».

Севергин усовершенствовал паяльную трубку, приспособив для вдувания воздуха в неё специальный мех и сконструировал удобную установку для анализа руд в полевых условиях. «Сию трубку, - пишет он, - можно дуть либо ртом, либо ещё лучше мехом, который раздувают ногой или рукою, коего ради мех для удобности переноски можно располагать в небольшом ящике». Об этом изобретении Севергин поместил статью в трудах «Вольного экономического общества», и эта статья была также перепечатана на немецком языке. Берцелиус должен был знать об изобретении Севергина, однако в своей книге о паяльной трубке обходит его молчанием.

Севергин предложил «для большой силы огня» в трубке раздувать её «посредством жизненного воздуха» Это предложение свидетельствует о стремлении Севергина использовать для целей анализа все новейшие открытия, оно также является первым указанием о возможности использования кислорода в металлургии. Если принять во внимание, что работа о паяльной трубке Берцелиуса вышла только в 1820 г., а работа Севергина в 1801 г., то нет никакого сомнения в том, что именно Севергин является основателем применения паяльной трубки в аналитической химии.

В области анализа мокрым путём Севергин подробно разработал методы осаждения и отделения различных металлов, а также наметил главные пути систематического хода качественного анализа. Осаждением он называл «отделение одного из двух тел, находящихся между собою в соединении, через присовокупление третьего…» Подобно Ломоносову, он различает «осаждающие» и «осаждаемые» и подробно излагает основные принципы осаждения. Для того, чтобы достигнуть полноты осаждения, необходимо: 1) чтобы раствор был «насыщен и чист»; 2) «чтобы осаждающего тела приливать помалу» и 3) «при каждом подливании давать делающейся мутности устанавливаться, дабы не приливать оного в излишестве, которое осадку может паки растворить; дать отстояться, а потом осадку отделить».

Ученый уделяет внимание осаждению металлов из солей. Он знал, что медь может вытеснять из раствора золото , серебро и платину , что олово осаждает платину, серебро, и висмут, но не выделяет кобальта, железа, никеля и меди, что цинк осаждает золото, серебро, ртуть, свинец , висмут, медь, мышьяк , железо, кобальт и олово. Он имел ясное представление о так называемом ряде напряжения металлов, учение о котором получило развитие лишь во второй четверти XIX в. в работах Фишера и во II пол. XIX в. в работах Н. Н. Бекетова.

Независимо от Бергмана, на основании работ Ломоносова, Севергин ввёл в практику качественного анализа осаждение гидроокисей металлов щелочами. «Металлы, - пишет он, - осаждаются из кислот от щелочных солей и земель». Например, едкие щёлочи осаждают гидроокиси меди, железа, висмута, олова, цинка и т. п., а аммиак даёт растворимые комплексы с медью и никелем. Следовательно, именно Севергин впервые начал применять щёлочи в качестве группового реактива. Он также знал, что растворимые сульфиды являются реактивами на тяжёлые металлы и хорошо знал свойства сульфидов последних. Однако Севергин ещё не предлагал воспользоваться растворимыми сульфидами или сероводородом в качестве групповых реактивов.

Учение Севергина о реактивах

Исключительный интерес представляет учение Севергина о реактивах. Подобно Ломоносову, он считает реактивом такое вещество, которое при взаимодействии с другим веществом производит легко обнаруживаемое изменение. В качестве реактивов Севергин предлагает большое число веществ: щёлочи, аммиак, поташ, «щёлочи берлинской сини», известковую воду, горькую соль, ляпис, сулему, свинцовый сахар, белый мышьяк, мышьяковую, молибденовую, серную, соляную, борную, плавиковую, хромную и другие кислоты; ряд органических реактивов: лакмусовую бумагу , куркумовую бумагу, уксусную, сахарную, винно-каменную, лимонную, чернильную, яблочную, муравьиную, жирную, синильную и другие кислоты. Таким образом, Севергин значительно раньше иностранных учёных начал применять органические реактивы в неорганическом анализе, и поэтому должен быть признан основоположником этого нового направления аналитической химии.

Севергин предлагает ряд чувствительных реактивов для качественного определения металлов и неметаллов. Медь он предлагает открывать действием аммиака, железо - раствором чернильных орешков и «кровяным щёлоком», свинец - серой , кобальт - образованием окрашенных корольков, марганец - окислением селитрой в «хамелеон», поташ (т. е. калий) - виннокаменной кислотой, соду - растиранием с нашатырём, из которого «выгоняется летучая щёлочь», поваренную соль - ляписом, известь - действием кислоты и т. д.

Севергин разработал стройную систему систематического хода качественного анализа, основанную на отделении металлов от неметаллов различными реактивами.

Вопросы количественного анализа Севергин разработал преимущественно в применении к пробирному искусству. И в этой области анализа он опередил свой век, применяя прокаливание и взвешивание осадков и «эвдиометр» для анализа газов.

Ознакомление с работами Севергина в области аналитической химии ясно показывает, что в его лице Россия имела крупнейшего учёного, достойного продолжателя великих работ Ломоносова. Севергин на много лет раньше Розе, Берцелиуса и Фрезениуса разработал основные моменты химического анализа и тем самым завершил, начатое Ломоносовым, - создание новой отрасли химии - аналитической химии. К сожалению, аналитические работы Севергина мало известны нашим химикам.

Цитата из В. М. Севергина, выбитая в граните

Василий Михайлович Севергин , лат. Basilio Sewergin, фр. Basile Severgyne или фр. B. Severguine (08.04.1765, Санкт-Петербург - 17.11.1826) - российский химик, минералог, геолог, академик Императорской академии наук (1793).

В. М. Севергин, родившийся в год смерти М. В. Ломоносова, стал продолжателем его идей. 37 лет состоял на службе при Академии, с именем химика и минералога В. М. Севергина было связано зарождение и развитие геологических и химических знаний в России.

Биография

Родился в семье придворного вольноотпущенного музыканта.

Н. М. Карамзин писал, что род Севергиных крестьянский и приводил сведения об этимологический связи его фамилии с именем казачьего атамана 16 века Северги.

Образование

Получил домашнее обучение российской грамоте и живописи, а также начальные знания латинского, французского и немецкого языков.

В 11 лет в сентябре 1776 года поступил в Академическую гимназию сразу в отделение «взрослых гимназистов». Им были изучены: латынь, логика, геометрия, тригонометрия, механика, физика, химия, горное дело, минералогия. В 1782 году по рекомендации руководителя гимназии И. И. Лепёхина за «успехи в учении» он был переведён на казённое содержание.

В 19 лет 1784 году окончил курс гимназии и был принят в Академический университет.

В 1785 году по рекомендации директора Академии Е. Р. Дашковой и академика И. И. Лепехина в 1785 г. В. М. Севергин был послан «за науками» в немецкий Университет Гёттингена. Три года он успешно осваивал минералогию, горное дело, химию, физику и географию под руководством профессора химии И. Ф. Гмелина.

В 1789 году вернулся в Санкт-Петербург и на отлично сдал экзамены.:

• по химии и минералогии - И. И. Георги
• по физике и химии - Л. Ю. Крафту
• по ботанике И. И. Лепехину
• по зоологии и анатомии - П. С. Палласу

Кроме того, он представил в Академию диссертации:

• О природе различных щелочных солей - положительный отзыв от академиков И. Георги и Н. Соколова
• О свойствах и образовании базальта - работа для получения звания академика адъюнкта, положительный отзыв П. Палласа.

Научная работа

В 1789 году, был избран адъюнктом Академии наук по кафедре минералогии, а в 1793 году возведён в звание академика и профессора минералогии Академии наук.

Минералогия

Главной задачей минералога и вообще натуралиста В. М. Севергин считал строгую точность в наблюдениях и описаниях с уклонением от произвольных теорий. Многочисленные мемуары и статьи Севергина написаны по-русски и лишь некоторые из них по-латыни и по-французски. В статьях излагаются предметы, относящиеся к области минералогии, физики, химии, физики Земли, технологии сельского хозяйства. В них он высказывал мысль о тесной связи минералогии с химией. В трудах Севергин следовал Р-Ж. Гаюи в минералогии и Лавуазье - в химии. Он содействовал образованию и обогащению русской научной терминологии: ему, например, принадлежит термин «окисление».

Кроме научно-литературных трудов М. В. Севергин способствовал распространению научных знаний с помощью публичных лекций, прочитанных им в конце 1790-х годов.

В 1798 году В. М. Севергин разделил горы на:

1. Первородные (например, гранитные горы)
2. Второго происхождения (глинистые слоистые горы)
3. Третьего происхождения (известковые горы с окаменелостями)
4. Четвёртого образования (песчаные горы и холмы) - что можно считать началом четвертичной геологии

В 1798 году В. М. Севергин открыл закономерности совместного нахождения некоторых минералов в одном месторождении, которое он назвал «смежностью» минералов (современный термин - Парагенезис).

Принял теорию кристаллографии Р. Гаюи и излагал её в своих трудах.

Создал первую геологическую номенклатуру на русском языке, и ввёл термины описывающие свойства минералов, например: блеск минерала, гибкость минерала, цвет черты и пр. Свёл эти данные в толковых словарях.

(1765-1826)

Основоположник русской минералогической школы, продолжатель идей М. В. Ломоносова в минералогии и геологии, Василий Михайлович Севергин внес также существенный вклад в развитие химии и технологии.

Василий Михайлович Севергин родился 19 сентября 1765 г. в семье придворного музыканта в Петербурге. По ходатайству отца в 1776 г. он был принят в академическую гимназию, в которой начинали свое образование многие русские академики. В годы учения В. М. Севергина гимназию возглавлял академик «натуральной истории» И. И. Лепехин. Сын солдата, он сам окончил эту гимназию и учился у профессоров, воспитанных М. В. Ломоносовым.

Главное место в гимназии занимало обучение языкам. Занятия В. М. Севергина, уже при поступлении в гимназию имевшего начальные сведения в латинском, французском и немецком языках, шли успешно. По представлению И. И. Лепехина, рано заметившего выдающиеся способности своего ученика, В. М. Севергин был переведен на казенное содержание, а через два года после этого в 1784 г. его зачислили студентом академического университета.

В 1785 г. В. М. Севергин в числе четырех наиболее даровитых питомцев университета был послан для продолжения образования в Геттинген. Своей специальностью В. М. Севергин избрал минералогию. Его товарищами по Геттингенскому университету были будущие академики Я. Д. Захаров (по химии) и А. К. Кононов (по физике).

При отъезде В. М. Севергин получил от И. И. Лепехина обстоятельно составленную инструкцию. Инструкция обращала внимание будущего минералога на то, что избранная им специальность требует приобретения знаний в физике, физической географии, естественной истории и особенно в химии и металлургии. Инструкция предлагала при изучении минералогии посещать рудники, каменоломни, где наблюдать и описывать характер поверхности, сложение гор, порядок слоев, положение рудных жил и отношение их к слоям, «...слияние разных пород ископаемых в какой-либо горный состав», испытывать состав минеральных вод. Такой метод, по заключению инструкции, принесет больше пользы, чем изучение минералов в коллекциях. В задачу В. М. Севергина входило также подробное изучение металлургических и других заводов.

В составе профессуры Геттингенского университета были известные ученые. Особенно полезными для В. М. Севергина были занятия под руководством профессора И. Ф. Гмелина, которому принадлежит ряд сочинений по химии, технологии и медицине. Он известен также, как издатель многотомного сочинения К. Линнея «Система природы», обработанного и дополненного им.

После почти четырехлетнего пребывания в Геттингене В. М. Севергин в 1789 г. возвратился в Петербург. В Академии наук его знания подверглись проверке. В. М. Севергина экзаменовали: по физике Л. Ю. Крафт, по минералогии И. И. Георги и П. С. Паллас, по химии И. И. Георги, по ботанике И. И. Лепехин, по зоологии П. С. Паллас. Академики-экзаменаторы выразили полное удовлетворение результатами экзаменов и единодушно выразили уверенность в том, что В. М. Севергин обладает необходимыми данными для самостоятельной работы. Лестные отзывы получили также две представленные В. М. Севергиным научные работы: о природе и происхождении базальта и о щелочных солях.

Вопрос о происхождении базальта далеко не был лишь специальным вопросом минералогии. Не случайно работу о базальте рассматривал П. С. Паллас – автор оригинальной теории строения гор и происхождения пород, их составляющих. На рубеже XVIII и XIX столетий споры двух враждующих геологических школ – нептунистов и плутонистов, развернулись как раз вокруг базальта. Нептунисты во главе с фрейбергским профессором А. Г. Вернером почти все горные породы считали водными осадками. Водное происхождение они приписывали и базальту. Плутонисты, или вулканисты, в базальте, часто перекрывающем осадочные породы, справедливо видели вулканическую породу.

В. М. Севергин обнаружил и тщательно исследовал базальт вблизи Геттингена. Оказалось, что базальт здесь заполняет трещины в роговом камне и содержит вещества, подобные тем, которые имеют заведомо вулканическое происхождение. Эти и другие факты позволили В. М. Севергину сделать правильный вывод о том, что базальт находился в расплавленно-жидком состоянии и представляет, следовательно, вулканическую породу. Впоследствии к вопросу о происхождении базальта В. М. Севергин возвращался неоднократно.

25 июня 1789 г. в конференции Академии наук В. М. Севергин был единогласно избран адъюнктом по минералогии. С этого времени началась его разносторонняя деятельность в Академии наук, в которой он работал до конца своих дней.

Уже в первые годы определились три главных направления работ В. М. Севергина: минералогия, технология и химия.

Как минералога, думающего о пользе минералогических знаний для родины, В. М. Севергина интересовали все отрасли использования полезных ископаемых. Отсюда его труды в области технологии. В тесной связи с работами В. М. Севергина по минералогии и технологии находились его труды по химии. Крупные успехи химии во второй половине XVIII века делали невозможным дальнейшее развитие минералогии, технологии, медицины и ряда других естественных наук без химии. Химическое осмысливание уже накопленного минералогического материала, перестройка минералогии на химической основе и внедрение в минералогию химических методов исследования стали необходимостью. Подготовленный к восприятию новых идей в химии физико-химическими сочинениями М. В. Ломоносова, В. М. Севергин хорошо усвоил эти идеи и стал убежденным пропагандистом антифлогистической химии Лавуазье. Принимая теорию Лавуазье и популяризируя ее в своих многочисленных сочинениях, В. М. Севергин действовал по убеждению, «коего достигнул через... опыты», повторенные им самим.

В 1791 г. В. М. Севергин издал расширенный и дополненный его примечаниями перевод «Минералогии» английского ученого Кирвана, в которой подразделение и характеристика минералов основывались на их химическом составе. В том же году он был избран членом Вольного экономического общества, в трудах которого опубликовал ряд интересных статей, в частности статью о глинах и их практическом использовании.

Летом 1792 г. В. М. Севергин читал в Академии наук публичные лекции по минералогии, содержание которых публиковалось в академическом научно-популярном журнале «Новые ежемесячные сочинения». Успех лекций, в которых В. М. Севергин проявил себя как талантливый педагог, знающий предмет, побудил Академию наук принять меры к официальному одобрению деятельности молодого ученого. 6 мая 1793 г. В. М. Севергин был назначен профессором, т. е. академиком минералогии. Курс минералогии он читал также в период с 1796 по 1802 г. ежегодно. По материалам лекций в 1798 г. им были изданы «Первые основания минералогии». Эта книга относится к наиболее известным сочинениям В. М. Севергина и является первым русским оригинальным курсом минералогии.

Преподавательская деятельность В. М. Севергина не ограничивалась Академией наук. С 1796 г. он ряд лет читал химию в Медико-хирургической школе, превращенной позднее в Медико-хирургическую академию. Как преподаватель медицинского учебного заведения и почетный член Государственной медицинской коллегии, он опубликовал несколько химико-фармацевтических пособий, в частности «Способ испытывать минеральные воды». С 1798 по 1801 г. он читал «пробирное искусство» и другие курсы в Горном училище. По лекциям, читанным в Горном училище, В. М. Севергин составил и издал в 1801 г. ценное руководство по химическому исследованию руд и других ископаемых под названием «Пробирное искусство».

В. М. Севергину не пришлось быть участником дальних и продолжительных путешествий по России, подобных тем, которые совершали его учителя и старшие товарищи по Академии наук: И. И. Лепехин, П. С. Паллас, В. Ф. Зуев, Н. П. Соколов, И. И. Георги и др. Однако в связи с отдельными поручениями и заданиями он посетил и описал северо-западные районы Европейской России. В 1802 г. для осмотра «минерального кабинета», купленного правительством у Яблоновского для Московского университета, В. М. Севергин ездил в местечко Семетичь Белостокской области. В 1803 г. с поручением осмотреть народные училища путешествовал в Новгородской, Псковской, Витебской и Могилевской губерниях. Со специальной целью минералогического описания в 1804 г. находился в Финляндии. Зимой 1803 г. обследовал близ Ревеля «дымящуюся гору» и горючие сланцы, горящие в этой горе. Наконец, в 1809 г. исследовал минеральные воды в Тверской губернии. Спутником В. М. Севергина в некоторых путешествиях был адъюнкт по химии А. Г. Волков.

Путешествия обогатили В. М. Севергина полевыми наблюдениями, послужившими ему для ряда геологических выводов. Путевые записки В. М. Севергина содержат обстоятельное описание природы и быта населения. Значительное место в них занимают сведения о полезных ископаемых и их использовании.

В минералогии В. М. Севергин был поборником химического направления. Обоснование и развитие этого направления в отечественной минералогии – главная научная заслуга В. М. Севергина. Химию В. М. Севергин называл верной путеводительницей всех физических наук. Не отрицая практического значения классификации минералов по внешним признакам, предложенной А. Г. Вернером, В. М. Севергин считал наиболее существенным признаком минералов их химический состав. Без выяснения химического состава нельзя познать природу минералов и их отношения между собой и к другим телам. Вместе с тем В. М. Севергин правильно оценивал значение кристаллографии. В своем капитальном труде «Подробный словарь минералогический», опубликованном в 1807 г., В. М. Севергин познакомил русского читателя с основами кристаллографии по Р. Ж. Гаюи и включил в характеристику минералов сведения о их кристаллических формах.

Не только в этом стремлении поставить минералогию на физикохимические основания, но и во всей своей работе по минералогии В. М. Севергин был продолжателем идей М. В. Ломоносова. Подобно М. В. Ломоносову он видел в минералах природные тела, зависящие в своем возникновении и существовании от вечно изменяющихся условий. В. М. Севергин писал: «...природа в непрестанном находясь движении из самого разрушения тел новые тела образует... Минералы подвержены общему с прочими вещами жребию: все повинуется времени; все должно родиться, быть и умереть...»

Еще за границей, а затем в России, следя за литературой, В. М. Севергин понял бесплодность во многом чисто словесных споров нептунистов и плутонистов. У него сложилось скептическое отношение к абстрактным всеобъемлющим геологическим теориям, не имеющим надежной эмпирической основы и оторванным от реальной действительности. Сожалея о том, что страсть к подобного рода теориям одержала верх над стремлением к точности наблюдений и исследований, В. М. Севергин считал своей главной задачей подробное научное описание отечественных минералов. То, что отмечалось во время академических путешествий XVIII века лишь в общих чертах, теперь нужно подвергнуть тщательному исследованию.

Противник скороспелых обобщений, В. М. Севергин был далек от плоского эмпиризма. В 1798 г. он обратил внимание на большое теоретическое, и практическое значение изучения закономерного совместного нахождения некоторых минералов, которое назвал «смежностью». Лишь через полвека открытая В. М. Севергиным «смежность» получила от Брейтгаупта название парагенезиса и под этим именем вошла в геологическую литературу.

Отдавая должное вулканизму и землетрясениям, В. М. Севергин вместе с тем подчеркивал огромное значение внешних геологических сил в преобразовании земной поверхности. Современные геологические процессы и их роль в изменении рельефа, разрушении и созидании горных пород и минералов всегда привлекали внимание В. М. Севергина и нашли отражение в его сочинениях. Под действием сложного процесса выветривания, работы воды, льдов, ветра при участии силы тяжести медленно разрушаются горы. На их месте остаются лишь сопки да отдельные глыбы. Текучие воды создают промоины и долины, которые со временем заполняются наносами. В. М. Севергин в 1807 г. писал о длительности геологического времени и допускал, что со временем вследствие разрушения гор и заполнения впадин земная поверхность будет совершенно выровнена. Будет достигнуто то состояние, которое в современной геологии известно под именем пенеплена.

В 1804 г. В. М. Севергин высказал взгляд, по которому некоторые современные долины на Русской равнине в прошлом были озерами. Этот взгляд нашел подтверждение и развитие в работах В. В. Докучаева. В 1815 г., исходя из своих наблюдений над распространением «кругляков», или валунов, В. М. Севергин раньше других ученых высказал мысль о том, что валуны на северо-западе России происходят из Финляндии и что смещены они оттуда на юг движением льдов. При таянии остановившиеся льды образовали озера. Однако позже В. М. Севергин говорил уже о перемещении валунов плавающими льдинами и рисовал этот процесс катастрофически.

При всем скептицизме в отношении к модным геологическим теориям В. М. Севергин не избежал некоторого влияния нептунизма и катастрофизма. Сочинения, в которых он вынужден был касаться отдаленного геологического прошлого, страдают непоследовательностью и противоречат ранее высказанным им взглядам о длительности геологического времени и медленной работе современных геологических факторов. Так, он допускал всемирные катастрофические наводнения, которыми он объяснял, в частности, гибель мамонтов и других животных.

Весь ход развития геологических наук в конце XVIII века привел к необходимости изучения смешанных минеральных образований, которые ранее часто описывались как «дикие камни». Уже в 1791 г. В. М. Севергин назвал их горными породами и в дальнейшем выделял в особый раздел минералогии, чем положил основание отечественной петрографии.

Многочисленные работы В. М. Севергина посвящены описанию минералов и горных пород различных районов России. Среди них – работы о шерле, сибирских аквамарине, авантюрине, оловянной руде, о цеолитах из Охотска, серпентине с Алтая, кианите и плавиковом шпате из Нерчинска, тальке с Урала, селените из Полтавы, о минералах Финляндии, о горных породах из валунов близ Ладожского канала, о гранитах Финляндии, о горных породах с Арарата и многом другом. В. М. Севергин исследовал также образцы почв и писал статьи об отношении минералогии к сельскому хозяйству.

Химическим исследованием минералов много занимались академики-химики Т. Е. Ловиц, А. И. Шерер, отчасти Я. Д. Захаров и адъюнкт А. Г. Волков. Нередко минералогическое и химическое исследование одних и тех же минералов параллельно проводилось В. М. Севергиным и Т. Е. Ловицем.

Незадолго до смерти М. В. Ломоносов начал работу над «Минералогией Российской». В 1797 г. И. И. Георги по материалам академических путешествий смог лишь дать перечень ископаемых России. Осуществить идею М. В. Ломоносова удалось в известной мере В. М. Севергину. Много лет он собирал сведения о минералах России. Значительная часть из них была ему известна по образцам коллекций Академии наук, Вольного экономического общества, Горного училища и других учреждений. Систематизировав накопленные сведения, он издал в 1809 г. «Опыт минералогического землеописания Российского государства». В первой части книги дан физико-географический обзор России с характеристикой гор и слагающих их горных пород. Вторая часть содержит данные о распространении полезных ископаемых и минералов по губерниям. Главную пользу топографической минералогии он видел в том, что сведения о распространении минералов будут побуждать к их рациональному использованию на месте без дальних перевозок. Чтобы облегчить путешественникам, рудоискателям и любителям минералогии открытие новых месторождений полезных ископаемых и минералов, В. М. Севергин в 1816 г. издал определитель минералов и горных пород под названием «Новая система минералов».

Большую заботу проявлял В. М. Севергин об улучшении преподавания минералогии в народных училищах. С 1818 г. в особой экспедиции при Главном правлении училищ он руководил снабжением школ минералогическими коллекциями. Отсутствие удовлетворительного школьного учебника побудило его написать «Краткое начертание минералогии», изданное в 1804 г. и второй раз в 1824 г.

В. М. Севергин, как и многие русские ученые, в частности его учитель И. И. Лепехин, был активным деятелем Российской академии – особого учреждения, созданного в 1783 г. для разработки русского языка и впоследствии присоединенного к Академии наук. Он участвовал в составлении словаря, в коллективных переводах некоторых литературных произведений и других мероприятиях Российской академии. В. М. Севергин перевел с латинского и издал в 1819 г. книгу о ископаемых телах из «Естественной истории» Плиния Старшего. Он перевел с французского и немецкого языков ряд учебников и пособий по минералогии, химии, технологии, физике, ботанике.

Как переводчик и автор многих оригинальных сочинений В. М. Севергин внес большой вклад в разработку русской научной терминологии. В этом отношении он сделал более, чем кто-либо другой из ученых того времени. Интересы развития отечественной науки и задачи приобщения к ней возможно более широких кругов народа требовали усовершенствования научной терминологии. В. М. Севергин стремился утвердить наиболее удачные термины, а при необходимости вводил новые. Среди привычных нам терминов, особенно в химии и минералогии, многие вошли в научную литературу по почину В. М. Севергина, например «окись», «кремнозем», «занозистый», «раковистый» излом минералов и многие другие.

В торжественном собрании Российской Академии 22 апреля 1805 г, В. М. Севергин произнес «Слово похвальное М. В. Ломоносову». Впервые за сорок лет после смерти великого ученого его деятельность получила развернутую оценку. С большим чувством В. М. Севергин говорил об огромном вкладе М. В. Ломоносова в развитие русского языка, науки, культуры. Особую силу ломоносовского гения В. М. Севергин видел в том, что он «прозорлив был в умозрениях и работал собственными руками». Правильно охарактеризовал В. М. Севергин знаменитую статью М. В. Ломоносова «О слоях земных» как «теорию гор и земли вообще».

По уставу 1803 г. Академия наук обязывалась распространять знания, способствующие экономическому развитию страны. Для этой цели был создан «Технологический журнал», выходивший с 1804 по 1826 г. Организатором и бессменным редактором журнала до самой смерти был В. М. Севергин. Уже в статье, которой открывался журнал, В. М. Севергин призывал к преодолению косности и широкому внедрению достижений физико-химических наук в практику. Многие статьи по технической химии и технологии неорганических веществ были написаны им самим. Сталь, медь, сера, порох, керамические изделия, глазури, магнезия и другие промышленные продукты были предметом статей В. М. Севергина.

Вопросами технологии В. М. Севергин занимался в течение всей своей творческой деятельности. Им написано общее руководство «Начертание технологии минерального царства» и выполнены переводы многих иностранных сочинений, например перевод книги геттингенского профессора И. Ф. Гмелина «Химические основания ремесел и заводов». Энциклопедию теоретических и практических знаний по химии представлял его труд «Словарь химический», в основу которого он положил словарь Ш. Л. Кадета.

В. М. Севергин скончался 29 ноября 1826 г. Один из членов Российской Академии написал ему эпитафию:

Здесь Севергин лежит трудолюбив и честен;

Он дарованием был отечеству известен,

За Ломоносовым в подземную вступал

И тайны скромных руд постиг и описал.

Многие русские и иностранные научные общества избрали В. М. Севергина своим членом. Он был одним из учредителей Петербургского минералогического общества. С 1799 г. он состоял членом Иенского минералогического общества. Президентом этого общества был русский дипломат и ученый Д. А. Голицын, написавший несколько сочинений по минералогии и геологии.

Только ясное понимание действительной необходимости развития науки в России и глубокая вера в ее будущие успехи могли побуждать В. М. Севергина все свои силы и разносторонние способности отдавать не столько ученым исследованиям, сколько делу распространения минералогических, химических и технических знаний, созданию учебников, руководств, наставлений, пособий, словарей, справочников и научно- популярных статей.

Труды В. М. Севергина и других русских ученых, посвятивших себя распространению и популяризации естественнонаучных знаний, имели большое значение для последующих успехов науки в России и по праву занимают выдающееся место в истории естествознания.

Список литературы

1. Иванов А. Н. Василий Михайлович Севергин / А. Н. Иванов // Люди русской науки. Очерки о выдающихся деятелях естествознания и техники. Геология и география. – Москва: Государственное изд-во физико-математической литературы, 1962. – С. 7-15.

Севергин Василий Михайлович

С евергин (Василий Михайлович, 1765 - 1826) - химик и минералог; обучался в академической гимназии и академическом университете, а в 1785 г. был отправлен в Геттинген для изучения минералогии. В 1789 г. Севергин был избран адъюнктом по кафедре минералогии, а в 1793 г. он был возведен в звание академика или профессора минералогии, и в этом звании оставался до самой своей смерти. Как ученый, Севергин стоял на высоте современного ему развития естествознания в европейском ученом мире и вместе с тем он постоянно имел в виду изучение России и произведений ее природы, обогащение русской ученой литературы и распространение знаний в русском обществе. Главной задачей минералога и вообще натуралиста Севергин считал самую строгую точность в наблюдениях и описаниях с уклонением от всяких произвольных теорий, которые в конце концов приносят лишь вред. Многочисленные мемуары и статьи Севергина писаны большей частью по-русски и лишь некоторые из них по-латыни и по-французски; в них излагаются предметы, относящиеся к области минералогии, физики, химии, физики земного шара, технологии, сельского хозяйства и т. д.; в них он высказывал мысль о тесной связи минералогии с химией. В трудах своих Севергин следовал знаменитому Гайю (Hayue) в минералогии и Лавуазье - в химии. Севергин также много содействовал образованию и обогащению русской научной терминологии: ему, например, принадлежит термин "окисление" и др. Кроме своих учено-литературных трудов Севергин способствовал распространению научных знаний и помощью публичных лекций, читанных им в конце 90-х годов XVIII в. В начале XIX в. Севергин совершил три путешествия по России, во время которых главное свое внимание обратил на предметы, относящиеся к области естественных наук, преимущественно минералогии. Севергин принимал деятельное участие в периодической литературе: он помещал свои статьи в "Новых ежемесячных сочинениях" и "Трудах вольного экономического общества". Севергин был также одним из деятельных сотрудников и главным редактором издававшегося с 1804 г. Академией Наук "Технологического журнала", который в 1816 г. был переименован в "Продолжение технологического журнала". Кроме оригинальных сочинений, Севергину принадлежит ряд переводов с иностранных языков: так, он перевел "Химический словарь" Луи-Каде (4 т., 1810 - 1813), "Ботанику" Жилибера (3 т.), Гмелина - "Химические основания ремесл и заводов" (2 т., 1803), Кузена - "Начальные основания физики" (1800) и другие. Заслуги Севергина как переводчика заключаются в том, что он при переводе делал различные добавления на основании новейших открытий; кроме того, он давал критическую оценку трудов и воззрений иностранных авторов; наконец, он делал добавления в сведениях, касающихся собственно России. Севергин принимал также участие, по поручению академии, в переводе сочинений Зульцера "Allgemeine Theorie der schonen Kunste", долго считавшегося образцовым сочинением в области эстетики и теории словесности, и в переводе "Путешествия скифа Анахарсиса" Бартелеми. Он же написал два похвальных слова: одно, посвященное и (Санкт-Петербург, 1807), другое - (Санкт-Петербург, 1805). Наконец, Севергин принимал участие в составлении академического словаря. Важнейшие из сочинений Севергина: "Начальные основания естественной истории" ("Царство ископаемых", 2 т., Санкт-Петербург, 1791; "Царство произрастений", 3 т., Санкт-Петербург, 1794), "Первые основания минералогии, или Естественной истории ископаемых тел" (2 т., 1798), "Пробирное искусство, или Руководство к химическому испытанию металлических руд" (1801), "Способ испытывать чистоту и неподложность химических произведений лекарственных" (ib., 1800), "Записки путешествия по западным провинциям российского государства" (1803), "Продолжение записок и т. д." (1804), "Обозрение российской Финляндии" (1805), "Подробный словарь минералогический" (3 т., Санкт-Петербург, 1807), "Опыт минералогического землеописания российского государства" (2 т., 1809), "Руководство к удобнейшему разумению химических книг иностранных, заключающее в себе химические словари: латинско-российский, французско-российский и немецко-российский" (1816), "Новая система минералов, основанная на наружных отличительных признаках" (Санкт-Петербург, 1816), "Кая Плиния Секунда Естественная история ископаемых тел" (1819) и др. Полный список сочинений и статей Севергина, как напечатанных, так и оставшихся в рукописи, приведен у

Минералог, химик.

По ходатайству отца в 1776 году Севергин был принят в академическую гимназию, которую возглавлял известный академик натуральной истории И. И. Лепехин. По его представлению Севергина, как ученика, проявившего особенные способности, перевели на казенное содержание, а в 1784 году зачислили студентом академического университета.

В 1785 году Севергин был отправлен в Германию в Геттинген для совершенствования знаний по минералогии. При отъезде он получил подробную инструкцию, в которой было указано, что выбранная им специальность нуждается в обстоятельном знании физики, физической географии, естественной истории, а особенно химии и металлургии. Инструкция требовала регулярных посещений различных рудников и каменоломен, где следовало обращать особенное внимание на положение и строение рудных жил и горных слоев, а не просто изучать коллекции, уже собранные.

Занимался Севергин у профессора И. Ф. Гмелина, автора многих научных трудов по химии, технологии и медицине. Гмелин же перевел на немецкий язык многотомное сочинение Карла Линнея «Система природы». Интерес к систематике, всю жизнь проявляемый Севергиным, несомненно, был привит ему Гмелиным.

В 1789 году, после четырехлетнего курса в Геттингене, Севергин возвратился в Петербург.

25 июня 1789 года в Конференции Академии наук Севергин единогласно был избран адъюнктом Академии наук по кафедре минералогии. Экзаменовали Севергина известные ученые: по физике Л. Ю. Крафт, по минералогии И. И. Георги и П. С. Паллас, по химии И. И. Георги, по ботанике И. И. Лепехин, по зоологии П. С. Паллас. Особенно лестный отзыв получила работа Севергина, посвященная природе и происхождению базальта. Как раз в те годы шел жестокий спор двух враждующих геологических школ – нептунистов и плутонистов. Нептунисты во главе с фрейбергским профессором А. Г. Вернером почти все горные породы относили к водным осадками; такое происхождение приписывалось ими и базальту. Тщательно исследовав геттингенские базальты, Севергин пришел к выводу, что базальт имеет, несомненно, плутоническое, то есть вулканическое происхождение.

Севергин скептически относился к абстрактным всеобъемлющим теориям, не опирающимся на чистые факты и наблюдения, и всегда старался быть точным – по собственному убеждению, «коего достигнул через… опыты».

При этом Севергин не был голым эмпириком.

В 1798 году он, например, первым обратил внимание на большое теоретическое значение изучения закономерного нахождения некоторых минералов, названного им «смежностью». Через полвека после этого открытия геолог Брейтгаупт назвал «смежность» парагенезисом, – под этим именем открытие Севергина вошло в современную геологическую литературу.

Понятие о парагенезисе минералов сыграло очень важную роль в развитии учения о происхождении минералов. Парагенезис минералов – это совместное нахождение в земной коре различных минералов, связанных общими условиями образования. Изучение парагенезиса минералов имеет огромное значение при поисках и оценке месторождений полезных ископаемых, имеющих сходную геохимическую .

Главные работы Севергина посвящены вопросам минералогии, химии, технологии.

Крупные успехи, достигнутые в XVIII веке химией, заставили ученого иначе, чем прежде, взглянуть на науку о минералах. Уже в 1791 году Севергин издал расширенный и дополненный особыми примечаниями перевод «Минералогии», написанной английским ученым Кирваном. В том же году он прочел в Вольном экономическом обществе лекцию о глинах и их практическом использовании. Практически все прочитанные им лекции по минералогии публиковались в то время в академическом научно-популярном журнале «Новые ежемесячные сочинения».

В мае 1793 года Севергин был назначен профессором, то есть академиком минералогии.

В 1798 году вышли в свет «Первые основания минералогии».

Это одна из самых известных работ Севергина. Собственно, ее вполне можно считать первым русским оригинальным курсом минералогии.

В минералогии Севергин с самого начала был поборником химического направления. Обоснование и развитие химического направления – главная заслуга Севергина. Не отрицая практического значения классификации минералов по внешним признакам, предложенной А. Г. Вернером, Севергин наиболее существенным признаком минералов считал все же их химический состав. Без выяснения химического состава, утверждал он, невозможно познать природу минералов и их отношения между собой. Подобно М. В. Ломоносову, Севергин видел в минералах природные тела, зависящие в своем возникновении и существовании от вечно изменяющихся условий. «Природа в непрестанном находясь движении из самого разрушения тел новые тела образует, – писал он. – Минералы подвержены общему с прочими вещами жребию: все повинуется времени: все должно родиться, быть и умереть…»

В 1801 году по предложению президента Академии наук Н. Н. Новосильцева, бывшего одновременно попечителем Санкт-Петербургского учебного округа, Севергин был командирован в Псковскую и Новгородскую губернии для осмотра школ Петербургского округа, с разрешением попутно заняться самостоятельными научными исследованиями. Такое же поручение Севергин получил от попечителя Виленского учебного округа Адама Чарторыйского по школам Могилевской и Витебской губерний. В результате этой поездки Севергин, выполнив все поставленные перед ним педагогические задачи, собрал интереснейший минералогический материал, опубликованный позже в двухтомных «Записках путешествия по западным провинциям Российского государства, или минералогические, хозяйственные и другие примечания, учиненные В. Севергиным во время проезда через оные в 1802 году».

В 1809 году Севергин издал «Опыт минералогического землеописания Российского государства».

В первой части этой весьма подробной сводки геолого-минералогических сведений о России дан и ее физико-географический обзор с подробной характеристикой гор и слагающих их горных пород, а во второй – данные по распространению полезных ископаемых и минералов по губерниям. Главную пользу подобной топографической минералогии Севергин видел в том, что собранные вместе сведения о распространении минералов могут побуждать заинтересованных в том деловых людей к рациональному использованию указанных минералов прямо на месте их нахождения, не тратя средств на дальние перевозки.

Чтобы облегчить труд путешественникам, рудоискателям и любителям минералогии Севергин в 1816 году издал специальный определитель минералов и горных пород под названием «Новая система минералов». Он автор «Начертаний технологии минерального царства» (1821–1822) и других работ по самым разным отраслям химической технологии – о добывании минеральных щелочных солей (1796), о пробирном искусстве (1801), о производстве селитры (1812).

Севергин был едва ли не первым русским ученым, пропагандировавшим кислородную теорию горения. Несколько лет подряд Севергин читал химию в Медико-хирургической школе, реорганизованной позже в Медико-хирургическую Академию. Он даже опубликовал несколько химико-фармацевтических пособий, в том числе известную книгу «Способ испытывать минеральные воды». Наблюдая распространение валунов по Русской равнине, кругляков, как их тогда называли, Севергин предположил, что все они были когда-то принесены ледниками из Финляндии. Эти наблюдения поддерживали положительный взгляд Севергина на теорию катастрофизма, по крайней мере, он допускал возможность в геологической истории каких-то грандиозных и быстрых превращений. Такими превращениями, например, Севергин, например, объяснял массовую гибель мамонтов.

В 1791 году Севергин начал описывать смешанные минеральные образования – «дикие камни», как их тогда называли. «Дикие камни» он выделил в особый раздел минералогии, назвав их горными породами. Этим он положил начала отечественной петрографии.

Очень много сделал Севергин для разработки русской научной терминологии.

Им был составлен «Подробный словарь минералогический» (1807) и переведен на русский язык «Словарь химический» (1810–1813). В 1815 году он перевел на русский язык четырехтомный химический словарь Ш. Л. Каде де Гассинкура «Руководство к удобнейшему разумению химических книг иностранных, заключающее в себе химические словари: латино-российский, французско-российский и немецко-российский по старинному и новейшему словозначению». Самые удачные термины Севергин старался немедленно вводить в употребление. Немало удачных научных терминов предложил он сам. Например, среди привычных нам терминов, особенно в химии и минералогии, по почину Севергина в науку вошли такие как «окись», «кремнезем», «занозистый», «раковистый излом» и другие. В ботанике Севергин ввел в употребление такие термины, как «чашечка», «венчик», «тычинка».

Огромную работу провел Севергин по упорядочиванию и систематизации минеральных коллекций в Вольном экономическом обществе (первое русское научное общество, основанное в 1765 году в Петербурге) и особенно в Петербургской Академии наук. Одновременно он был редактором выходившего с 1804 года «Технологического журнала» (с 1816 года – «Приложение к технологическому журналу»), пропагандировавшего новые знания по минералогии, химии и технологии. На титуле «Технологического журнала» так и указывалось: «Собрание сочинений и новостей, относящихся до технологии и приложения учиненных в науке открытий к практическому употреблению». Севергин сумел объединить вокруг «Технологического журнала» крупных специалистов, при этом журнал был доступен любому читателю.

За выдающиеся достижения в науке Севергин был избран в члены Стокгольмской академии наук, Иенского минералогического общества и ряда других российских и зарубежных научных учреждений и обществ. Он был в числе учредителей Петербургского минералогического общества. Глубокие знания позволяли Севергину смело говорить о длительности геологических процессов. Он допускал, что со временем, вследствие разрушения гор и заполнения впадин, земная поверхность будет, вероятно, совершенно выровнена, то есть, наступит то состояние, которое в современной геологии известно под названием пенеплена. Вот уж поистине: «Все повинуется времени; все должно родиться, быть и умереть…»

Один из его друзей написал эпитафию, вполне отвечающую характеру замечательного ученого.

Здесь Севергин лежит трудолюбив и честен;
Он дарованьем был Отечеству известен,
За Ломоносовым в подземную вступал
И тайны скромных руд постиг и описал.

Г.Прашкевич