«Пушкинская эпоха»

Центральное положение, которое занял Пушкин в русской литературе XIX в., определялось не только уникальностью его индивидуального дарования. Здесь действовали и общие закономерности историко-литературного процесса -- силы, которые соединились как в едином фокусе в феномене Пушкина и выдвинули его на это место. Первая треть XIX в. в России не случайно определяется как «пушкинская эпоха» -- и этот термин означает не только эпоху, проходившую под знаком Пушкина, но и эпоху, его сформировавшую.

Первоначальное литературное воспитание Пушкина питалось истоками Просвещения XVIII в. в его французском и русском вариантах. Принято считать, что доминантой его было именно французское Просвещение, -- и в целом это верно, однако роль национальных начал в нем не следует недооценивать. Московская литературная среда, с которой тесно соприкасалась семья будущего поэта, была в это время в авангарде русского литературного движения: в Москве жили Карамзин и И.И. Дмитриев, и к их ближайшему окружению принадлежал, в частности, дядюшка Пушкина Василий Львович, бывший первым его литературным наставником. В Москве издавались лучшие русские литературные журналы карамзинской ориентации; в «Вестнике Европы», основанном Карамзиным, в первое десятилетие XIX в. сотрудничают В.А. Жуковский, братья Андрей и Александр Тургеневы, молодой П.А. Вяземский, несколько позднее К.Н. Батюшков и сам Пушкин.

К моменту переезда в Петербург и поступления в Лицей (1811) у Пушкина был уже достаточно широкий запас литературных впечатлений и ориентаций. Конечно, сочувствие его полностью принадлежит будущим «арзамасцам» и затем организационно оформленному кружку; его литературное творчество лицейского времени буквально пронизано идеями и речениями из арсенала «арзамасцев»; он внимательно следит и за литературной продукцией «Беседы», откликаясь на нее сатирами, посланиями и эпиграммами в «арзамасском» духе. Он прямо причисляет себя к «арзамасскому братству», и эта группа -- Жуковский, Вяземский, Ал. Тургенев, Д.В. Давыдов -- составит впоследствии его литературный круг.

Два литературных деятеля из этой среды выдвигаются как непосредственные литературные учителя Пушкина. Это Батюшков и Жуковский. Традиционно на первое место ставится Батюшков.

В первые послелицейские годы обозначаются и новые тенденции в литературных взаимоотношениях Пушкина. Более всего он захвачен театральными впечатлениями. Театр сближает его с прежними противниками «Арзамаса» -- А.А. Шаховским, П.А. Катениным, А.С. Грибоедовым. Это были не просто личные контакты, но и расширение эстетического диапазона.

Совершенно особой сферой, с которой оказалось соотнесенным творчество молодого Пушкина, была сфера гражданской поэзии. В широком и многообразном социально-литературном движении 1810--1820-х гг. литературе принадлежала роль не только провозвестника и пропагандиста свободолюбивых настроений, но и проводника конкретных социально-политических программ. Эта роль была закреплена уставом «Союза благоденствия» -- тайного общества, из которого непосредственно выросла революционная организация декабристов -- Северное общество. К.Ф. Рылеев, руководитель последнего, сам был одним из наиболее значительных русских поэтов 1820-х гг. Прямо или косвенно с «Союзом благоденствия» были связаны и петербургские литературные, театральные и общественные объединения, с которыми близко соприкасался молодой Пушкин. Наиболее значительным из них было Вольное общество любителей российской словесности, издававшее журнал «Соревнователь просвещения и благотворения».

В мае 1820 г. Пушкин, чьи политические стихи обратили на себя внимание правительства, был выслан из столицы -- в фактическую ссылку, оформленную как перевод на новое место службы. Он живет в Кишиневе, в Одессе, -- откуда его отправляют уже официально в ссылку, под полицейский надзор, в имение отца Михайловское. На шесть с половиной лет он оказывается удаленным от активной литературной жизни обеих столиц. За это время выходят в свет «Руслан и Людмила» (1820), «Кавказский пленник» (1822), «Бахчисарайский фонтан» (1824), первая глава «Евгения Онегина» (1825), наконец, «Стихотворения Александра Пушкина», сосредоточившее лучшую часть его раннего лирического творчества. В это время заканчивается творческое созревание Пушкина. Европейская и русская политическая жизнь вносит коррективы в его представления о движущих ею социальных механизмах; радикализм его общественной позиции, достигающий апогея в начале 1820-х гг., сменяется «кризисом 1823 года», результатом которого был рост исторического сознания. Это заставляет его переоценивать проблемы личности и среды, деятеля и народной массы -- т.е., по существу, самые основы просветительского миросозерцания -- и соответственно менять сложившуюся аксиологическую шкалу.

Южный период творчества Пушкина начинается под знаком Байрона. Тип «современного человека», представленный байроновским Чайльд Гарольдом, отразился в «Кавказском пленнике» -- поэме, снискавшей особую популярность у либеральной молодежи, чьи умонастроения попадали в резонанс духовному облику разочарованного героя, добровольного изгнанника, одушевленного «веселым призраком свободы». «Кавказский пленник» открывал серию пушкинских поэм, типологически близких восточным поэмам Байрона. Проблематика и поэтика их были исследованы В.М. Жирмунским (Байрон и Пушкин, 1924, переизд. 1978), определившим и роль Пушкина в становлении и развитии русской байронической поэмы; это воздействие ощущается как в ранних классических образцах типа «Чернеца» И.И. Козлова и «Войнаровского» Рылеева, так и в поздних поэмах Лермонтова, где русский байронизм достигает своей вершины.

Поэмы Пушкина окончательно закрепили победу романтического движения и дали мощный толчок теоретической мысли. Уже в 1822 г. П.А. Вяземский выступает с подробным разбором «Кавказского пленника»; близкий в это время к критикам декабристского крыла литературы, Вяземский подчеркивает общественное значение «повести» и самого характера Пленника; тесная связь с духовной жизнью русского общества, по мысли Вяземского, делает произведение Пушкина сугубо национальным явлением. Издание «Бахчисарайского фонтана» было предварено обширным предисловием Вяземского «Разговор между Издателем и Классиком с Выборгской стороны или с Васильевского острова», написанным по прямой просьбе Пушкина. Здесь Вяземский поднимал проблему народности литературы и с полемической резкостью выступал против эстетического нормативизма «классиков», оплотом которых был не называемый им прямо журнал «Вестник Европы», редактировавшийся М.Т. Каченовским.

«Эпоха 1830-х гг.» вызревала в недрах предшествующей, и симптомы надвигающегося перелома сказывались иной раз в частных эпизодах истории пушкинского круга. Одним из них был конфликт между «старшим» и «младшим» поколениями дельвиговского кружка: Дельвигом (отчасти с поддерживавшим его Пушкиным), с одной стороны, и Подолинским и Розеном -- с другой; последние, обиженные строгими разборами своих сочинений (принадлежащими Дельвигу), оба покидают «Литературную газету». Принципиальный смысл выступлений Дельвига заключался в борьбе против эпигонства, появление которого -- симптом умирания литературных школ и направлений. В письме Плетневу около 14 апреля 1831 г. Пушкин определял поэзию Деларю и Подолинского как «искусство» при отсутствии «творчества»; почти в то же время Дельвиг иронически писал о «гладких» стихах Подолинского, сочиняемых с большой «легкостью». Как Пушкин, так и Дельвиг сознавали опасность воспроизведения готовых поэтических моделей, созданных Пушкиным; сам Пушкин явно тяготел к поэтам, «непохожим» на него самого.

Все эти тенденции проявились в полной мере в журнале «Современник» (1836), в котором Пушкин сделал последнюю попытку объединить свой круг писателей и утвердить свою программу в сложной литературно-общественной ситуации 1830-х гг.

Став издателем «Современника», Пушкин сделал последнюю попытку объединить свой круг писателей и утвердить свою эстетическую программу. В 1836 г. его возможности в этом отношении были ограничены существовавшим запретом на новые периодические издания. «Современник» был разрешен как литературный сборник в четырех томах, т.е. издание альманашного типа, и с самого начала испытал давление все более ужесточавшегося на протяжении 1830-х гг. цензурного режима. В известном смысле он следовал программе, намечавшейся Пушкиным еще для «Литературной газеты»: дать возможность публиковаться тем писателям, которые по тем или иным причинам не хотели сотрудничать в других печатных органах. К такому обособлению тяготела почти вся пушкинская литературная среда; в «Современнике» участвовали Жуковский, Вяземский, опубликовавший здесь, помимо стихов, наиболее значительные свои критические статьи второй половины 1830-х гг.: «Наполеон и Юлий Цезарь», «Новая поэма Э. Кине», «Ревизор, комедия, соч. Н. Гоголя»; Баратынский (стихотворение «Князю П.А. Вяземскому»), Д. Давыдов (стихи, статьи «О партизанской войне» и «Занятие Дрездена. 1813 года 10 марта»), Плетнев, В.Ф. Одоевский (статьи «О вражде к просвещению, замечаемой в новейшей литературе», «Как пишутся у нас романы»), Н.М. Языков. Пушкин привлекает к участию и новые литературные силы: А.В. Кольцова, Н.А. Дурову, Султана Казы Гирея и др. Сам Пушкин напечатал в «Современнике» «Скупого рыцаря», «Капитанскую дочку» и ряд важных критических статей.

Смерть Пушкина оборвала эти связи. Она совпала по времени со сменой литературных эпох и во многом ускорила эту смену. «Пушкинская эпоха» постепенно уходила в прошлое. Уже 1840-е гг. выдвигают новые имена и новые приоритеты, -- но вся дальнейшая русская литературная жизнь, то более, то менее, отныне соотносит себя с этой исторической эпохой, определяемой ею как «золотой век» русской литературы.

Ток прочен в сердце и мозгу
Высокий строй эпохи прошлой,
Что с современностию пошлой
Я примириться не могу.
А.М.Жемчужников, 1898 г.
В 1926 г. Иван Бунин не без иронии писал: «Вообще давно дивлюсь: откуда такой интерес к Пушкину в последние десятилетия, что общего с Пушкиным у «новой» русской литературы, - можно ли представить себе что-нибудь более противоположное, чем она - и Пушкин, то есть воплощение простоты, благородства, свободы, здоровья, ума, такта, меры, вкуса?»(1) А через страницу, вспоминая мать и свои детские годы с их принадлежностью к «родному миру (...) отцов и дедов и всех их далеких дней, пушкинских дней...»(2), сам же отвечал себе: «Ничего для моих детских, отроческих мечтаний не могло быть прекрасней, поэтичней ее молодости и того мира, где росла она, где в усадьбах было столько чудесных альбомов с пушкинскими стихами, и как же было не обожать и мне Пушкина, и обожать не просто, как поэта, а как бы еще и своего, нашего!»(3)
В сомом деле, на рубеже XIX - XX веков время Пушкина впервые заняло в национальной историко-культурной иерархии высшую ступеньку и, как следствие, оказалось одной из доминант в художественной культуре 1900 - 1910-х годов. Причин этому множество Тогда русская общественная мысль, по сути, впервые, обрела необходимую временную перспективу, чтобы более отстранение и непредвзято взглянуть на культуру и литературу своего золотого века (это название родилось как раз тогда), и оценить их самобытную мощь и общечеловеческую значимость. Кроме определенной исторической перспективы, позволявшей обобщать прошлое и необходимой для рождения любого ретроспективного устремления, эпоха Пушкина привлекала своей внутренней стабильностыо, особенно важной для просвещенного человека серебряного века. Окружавшая действительность давала мало поводов для уверенности в будущем - голод 1891 и 1898 годов, ходынская катастрофа 1896 г., студенческие беспорядки и демонстрации 1890-1900-х, кровавая и проигранная русско-японская война 1904 г, наконец, революционные волнения 1905-1906 гг. с немалыми жертвами, В этой трагической веренице событий русское самосознание неизбежно теряло прочность своих оснований.
Для дальнейшей полноценной жизни русской культуры нужно была антитеза хаосу и разрушению - собственные вневременные ориентиры идеалы, некий культурный абсолют. Выбор был безусловен и безупречен - им стали Пушкин и высокая культура его времени. В восприятии поколения И.А. Бунина Пушкин, его младшие современники и сама эпоха являли собой образцы истинной гармонии, поскольку таковая виделась только в том, «что не имело непосредственной связи с историческим моментом, в чем не было тревожности, «заглядывания в будущее», напряженности открытой борьбы, обнажения души.»(4)
Стихи и проза Пушкина, по большей части весьма далекие от современных политических проблем, говорили русскому сердцу может быть о самом необходимом - о любви, чести, слове, смерти, о красоте русской природы. «Мы любили по Пушкину и страдали по Достоевскому,» - напишет впоследствии о своей юности, пришедшейся на рубеж веков, писатель Михаил Осоргин.(5)
В светлом гении поэта национальное сознание увидело воплощенным давно и безуспешно искомый компромисс «великорусского, русского и российского».(6) В его творчестве современников рубежа веков привлекала абсолютная свобода от настороженной замкнутости и ортодоксального самолюбования любых националистических течений. В то же время, «открытость» пушкинской музы, усвоение поэтом обширного пласта классической западноевропейской культуры не лишало его творения глубокого патриотизма и национальной самобытности. Благодаря этим качеством Пушкин, (о за ним --Толстой и Достоевский) и стал, по словом Г.П. Федотова, подлинным «венценосцем русского народа»(7)
Обращение к пушкинскому времени, на первый взгляд затрагивавшее лишь литературу и изобразительное искусство, было следствием глобальных мировоззренческих подвижек в русской культуре в целом. Как ни парадоксально открытие на рубеже веков очарования пушкинской эпохи было тесно связано с художественным мировоззрением символизма(8), утвердившимся в конце 1880-х и просуществовавшим до 1910-х годов. Объяснить этот факт только пассеистскими устремлениями или общей для эпохи программной культурной полифонией невозможно. К тому же откровенно ретроспективный русский неоклассицизм 1900-1910-х годов - прямое воплощение эстетики пушкинского времени не имел прямых аналогов в искусстве Западной Европы. Это означает лишь одно - данное явление имело сугубо российские корни. Попробуем их обозначить. Символизм, утвердивший примат творчества над познанием, впервые безоговорочно преклонивший колени не перед художественными произведениями, а перед их творцами, создал особый образ человека искусство. Художник-одиночка, углубленный в диалог с самим собой, живущий как бы вне пошлой и скучной повседневности, обладающий подчас странными привычками, причудами и слабостями, но воспаряющий над реальностью в минуты вдохновения, предстал перед современниками в роли нового пророка. За эти мгновения, внезапно освещающие бездны человеческого сознания, эпоха, казалось бы, прощала ему все, даже в пороках усматривая проявление его дара. Пушкин не очень подходил под этот демонический образ, но он был гений, а потому неслучайно, именно с эпохи символизма все перипетии его жизни оказались в фокусе общественного внимания.
Миропонимание символизма отличали не только пиетет перед художником и утонченные поэтические мечтания, но и явственные апокалиптические мотивы, предчувствия гибели культуры, скорой все. ленской катастрофы. В подобной эмоциональной окраске искусства эпохи символизма преломлялись серьезнейшие философские разработки. Эти годы стали временем коренной аналитической переоценки всей культурной истории человечества, произошел отказ от прежде незыблемой идеи прогрессивного общественного развития, бывшей ранее источником социального оптимизма но протяжении всего Нового времени. К началу эпохи уже были обнародованы идеи Н.Я.Данилевского - признанного теперь предшественника Шпенглера и Тойнби, впервые сформулировавшего понятие культурно-исторического возраста народов; на рубеже веков появилась социальная философия С.Л.Франка, идеи К.Леонтьева, провидческие сочинения А.Богданова, нарисовавшего картину гибели цивилизации из-за истощения природных ресурсов и деградации культуры.
Своеобразным философским итогом эпохи символизма можно назвать знаменитую книгу О.Шпенглера "Закат Европы"(9) (издана в 1918-1922гг.), кок известно, определившего цивилизацию кок завершающий этап любой культуры и предрекшего, таким образом, конец западноевропейской культуре. Трактуя эту фазу как очевидный декаданс и вырождение, он перечислил ее характерные черты - выхолощенная философия, вытеснение религии атеизмом, замена духовности практическим интеллектом, превращение денег в универсальную ценность, перемещение жизни в «мировой город», потеря живой связи с землей, господство животных страстей и чувственности в искусстве. Этот вполне узнаваемый ряд философ выстроил на примере эллинской культуры, смененной варварской, по его мнению, римской цивилизацией. Однако, нетрудно обнаружить его полное тождество с культурной ситуацией в России на рубеже веков, самими современниками дружно поименованной декадансом. Перечисление Шпенглера вполне могло бы послужить характеристикой основных тем русской литературной и философской эссеистики рубежа веков.
Появление врусской культуре апокалиптических мотивов, аналогичных западноевропейским симптоматично. По Шпенглеру всякая культура переходит в стадию цивилизации после соответствующей переоценки ценностей, сама гореречь по поводу упадка своей культуры уже является явным признаком ее декаданса. XIX век оказался для России поразительно емким по своим историческим, культурным и эстетико-философским результатам - именно тогда русской культуре удалось, наконец, овладеть полным спектром проблем, характерных для Западной Европы и с этого нового мировоззренческого рубежа обратиться к собственной культурно-исторической сущности. Несколько утрируя процесс, Д.С. Мережковский писал: «Восемь веков с начала России до Петра мы спали; столетие от Петра до Пушкина просыпались, в полвека от Пушкина до Л. Толстого и Достоевского проснувшись, пережили три тысячелетия заподноевропейского человечества. Дух захватывает от этой быстроты, подобной быстроте летящего в бездну камня».(10) Произошедшая относительная синхронизация с европейским культурным процессом (подчеркнем - только культурным) и трансформировало эпоху русского символизма во время трагического «предчувствия цивилизации», пользуясь термином О. Шпенглера.
Русский символизм дуалистичен, внешне вплотную приблизившийся к западноевропейскому миропониманию, он имел глубокие национальные корни, обусловленные привычной иерархией ценностей, традициями культуры, быта и языка. В этом аспекте эмоциональное ощущение потери, грядущей катастрофы, подступающей бездны не были беспочвенной абстракцией. В России в те годы впервые ясно обозначились глобальные перемены в трактовке основополагающих понятий национального менталитета - пространства и времени.
Для России, отнесенной А.Тойнби по типу к традиционному обществу, пространство всегда было сопоставимо с Космосом. «Человек традиционного общества, видя мир как Космос, испытывает не просто очарование, для него мироздоние обладает святостью. В обществе современном (автор имеет в виду Западную Европу - М.Н.) мир рационален (десакрализован, лишен святости (...) Ощущая мир как Космос, человек чувствует себя как в уютном доме, за бпагополучие которого он отвечает. (...) Именно святость мира и включение в него человека порождают в традиционном обществе единую для всех этику.»(11) Исходная сакральность окружающего мира, свойственная русскому миропониманию, собственно и сформировала пространство России, русский пейзаж, всегда обладавший мощной притягательной силой для сердца и ума.
По словам Д,с Лихачева: «Широкое пространство всегда владело сердцами русских, Оно выливалось в понятия и представления, которых нет в других языках. Чем, например, отличается воля от свободы? Тем, что воля вольная -это свобода, соединенная с простором, с ничем не прегражденным пространством. (...) Издавна русская культура считало волю и простор величайшим эстетическим и этическим благом для человека.»(12) В этих словах раскрыта «кровная» связь русского человека и природы, ощущаемой им одновременно как воплощение и грандиозное нерукотворное произведение Творца, полное божественной гармонии, связь, которую русская культура, включая Новое время, отразила во множестве литературных памятников. Такова природа и у Пушкина, по своему отразившего бесконечность русской земли, бесконечность пространства, возвышающегося над ней, поэзию простого. Мир перед его глазами - прообраз вселенной, подчиненной всеобщим законам жизни.
Неизменной в течение веков оставалась в России и трактовка времени, заданная Солнцем, Луной, сменами времен года, полевыми работами - время было циклическим и не разделенным на одинаковые отрезки.»(13) Жизнь определялась заходом и восходом солнца, дождями или засухами, урожаями или недородами. Эти природные циклические координаты были несравнимо важнее прямого конечного течения каждой отдельной жизни. Такому пониманию легко подобрать аналогии в древности - как известно, для античного миро часы так и остались малозначимой деталью быта. В XVIII - первой половине XIX в. основным местом, где образованная часть русского общество ежегодно проводила несколько месяцев (часто более полугода), была усадьба. Здесь обычно рождались дети, проходило их детство, здесь нередко оканчивался жизненный путь старшего поколения семьи, находившего последний приют в родовых усадьбах.
Итак, в эпоху символизма в России целостная образная картина мира, уходившая своими корнями в глубокую древность и имевшая определенную этническую и географическую привязку бесповоротно сменялась рациональной -дисперсной, мозаичной, составленной как коллаж из достаточно случайных понятий и закономерностей разных культур. Признаки этих коренных мировоззренческих перемен легко найти и в литературе, и в публицистике рубежа веков. В этой ситуации необходимо было найти собственную точку отсчета, обозначить некую константу русского бытия - ею и оказалась эпоха Пушкино, привлекавшая этической и культурной цельностью, утрата которой столь болезненно ощущалась в эстетике символизма. Вглядывание в пушкинское время, попытки постичь тайны его гармонии давали надежду на сохранение национальной идентичности.
Неразрывная связь культуры пушкинского времени (это словосочетание тоже сложилось в те годы) с усадьбой возбудила широкий и живой интерес к усадебным памятникам конца XVIII -первой трети XIX вв. Первые признаки этого интереса в розных областях искусства и литературы приходятся на рубеж веков.
Уже в 1895 г. к усадебной тематике обратился молодой художник С.Ю. Жуковский, для которого разнообразные виды усадеб стали в дальнейшем содержанием всей творческой жизни, К 1897 г. относятся живописные шедевры М.В. Якунчиковой-Вебер «Чехлы» и «Из окна старого дома», воспевшие классическую гармонию подмосковного Введенского. С 1898 года начинают появляться картины-элегии одного из крупнейших художников-символистов В.Э. Борисова-Мусатова, изображавшие кавалеров и дам в старинных платьях на фоне среднерусских усадебных пейзажей. В 1902-1903 г. появились его знаменитые полотно «Призраки» и «Водоем», навеянные красотой голицынской Зубриловки, к 1905 г. относятся эскизы к неосуществленным росписям особняка А.И. Дерожинской "Сон божества", "Осенний вечер", "Прогулка при закате», полностью построенные на вариациях усадебной темы. В 1901-1903 гг. серию усадебных пейзажей написал И.Э. Грабарь; в 1903 г. К.А. Сомов создал картину «Эхо прошедшего времени» _ портрет девушки в усадебном доме в платье Empire. Этот io?a?aiu, который безусловно может быть продолжен, неопровержимо свидетельствует о желании человека рубежа веков проникнуть в тайны усадебной гармонии пушкинского времени, ее органической срощенности с природой и образом жизни дедов и прадедов, наконец, попробовать самим пережить далекое, прошедшее. Недаром ток настойчив в русской живописи начала XX" в. мотив переодевания, так определенно стремление всмотреться в свои облик в старинном костюме.
Пушкинское время и образы его героев создают в сознании просвещенного человека вызывов критики о его полотнах. Обращаясь в письме к графу С.Д. Шереметеву художник так отрекомендовал свои взгляды: «Не найдете ли возможным разрешить мне писать в Вашем Астафьевском и Кусковском доме. Я большой любитель старины, в особенности пушкинского времени. Здесь она так явно выражена и дивно заботливо сохранена.(...) К сожалению, (..) мало истинно культурных и тонких людей, умеющих ценить эту святыню, не превращавших их (господские дома - М.Н.) в фабрики, а парки, где гулял Евгений Онегин - во дрова»(15)) О его картине «Разъезд» критик писал; «Вот старинный барский дом, неказистый на вид, но с пышным портиком - подъездом на колоннах; в окнах виднеются огни... Сразу воскресают перед нами времена Татьяны и Онегина и веет чем-то рыцарским, романтизмом старины, поэзией праздной беззаботной жизни минувшего столетия.»(10) О другом его полотне пресса курьезно сообщала: «Воспоминание» такая же старинная, барская, но только, по-видимому, запущенная усадьба. На скамье, но одной из прилегающих к дому аллей сидит что-то вроде Онегина.»(16)
Закономерно, что притягательные образы усадебной пушкинской эпохи нашли отражение и в литературе. Герой знаменитого рассказа Бунина «Антоневские яблоки», написанного в 1900 г. и проникнутого глубокой ностальгией по уходящей великой усадебной культуре XIX века, размышляет о прошедших в усадьбе счастливых, наполненных трудом и духовными поисками днях: «... вот журналы с именами Жуковского, Батюшкова, лицеиста Пушкина. И с грустью вспомнишь бабушку, ее полонезы на клавикордах, ее томное чтение стихов из "Евгения Онегина". И старинная мечтательная жизнь встанет перед тобою...»(17)
Эта «старинная мечтательная жизнь», о которой грезили на рубеже веков, не могла не затронуть и архитектуру - своеобразное зеркало духовных устремлений эпохи и наиболее конкретное воплощение ее образа жизни. Впрочем, нельзя не сказать что своеобразный усадебный Ренессанс(18), пережитый Россией в начале XX в был не только следствием отмеченных тенденций в культуре, но и наступившей после 1905 г. относительной общественной и экономической стабильности. Об этих годах Г.П. Федотов писал: «Восьмилетие, протекшее между первой революцией и войной, во многих отношениях останется навсегда самым блестящим мгновением в жизни старой России. Точно оправившаяся от тяжелой болезни страна торопилась жить, чувствуя, как скупо сочтены ее оставшиеся годы. Промышленность переживала расцвет. Горячка строительства, охватившая все города, обещавшая подъем хозяйства, предлагавшая новый выход крестьянской энергии. Богатевшая Россия развивало огромную духовную энергию.»(19)
В этих условиях стало возможно возрождение широкого усадебного строительства. Пик интереса к усадьбе пушкинского времени как раз и пришелся на довоенные 1910-е годы. Это явление точно зафиксировала Анна Ахматова.
«Смуглый отрок бродил по аллеям,
У озерных грустил берегов,
И столетие мы лелеем
Еле слышный шелест шагов.» .
Ее «Смуглый отрок» был написан в 1911 году.
Поэтизация мира усадьбы пушкинского времени в архитектуре обрела вполне конкретные формы апологии русского классицизма, ранее других выраженной членами столичного объединения «Мир искусства». Первым манифестом подобного рода стала статья A.M. Бенуа «Живописный Петербург»(20), опубликованная в 1902 г. Не без влияния этой публикации уже в следующем 1903 г. появились первые проекты построек в еще несуществующем неоклассическом стиле. Среди них обращала но себя внимание работа молодого архитектора И.А. Фомина(21), вскоре (в 1904 г.) выступившего в журнале «Мир искусства» с программной статьей «Московский классицизм»(22), в которой впервые (после нескольких десятилетий «усталости» от этого стиля) получило высокую профессиональную оценку зодчество московского классицизма и ампира.
Вот, как охарактеризовал его Фомин: «...Empire нашел у нас в России «подходящую почву». Empire стал «русским», «московским». Когда мы говорим «старинный русский барский дом» - мы говорим об Empire. С тех пор, кок мы пройдя школу Петра Великого, стали европейцами, нам сделался несколько чуждым наш русский стиль и мы, отставши от него, стали постепенно привыкать к ряду сменявших друг друга западных стилей, но ни один не ответил так складу русской натуры и характеру тогдашних бар, кок стиль «Empire» - простой, спокойный и величавый, лишенный вычурности и кривлянья.»(23)
Восхищение благородным лаконизмом и гармонией камерного московского ампира естественным образом совмещалось с преклонением перед культурой пушкинской эпохи, ведь послепожарный город как раз и был той чарующей усадебной пушкинской Москвой. Ю. Шамурин писал: «Певучая русская душа, своим лирическим светом превращающая в красоту и поэзию все, что дорого ей, полюбила «дворянские гнездо». Милыми стали мечтательные беседки среди дарка, колонки, выглядывающие из-за деревьев, ворота со львами и тинистые парка пруды. Идиллия усадеб связывалась именно с их романтическим обветшанием их насыщенностью воспоминаниями, их контрастом с шумом, сутолокой и деловитостью городов.»(24)
Заявленный в печати новый идеал в том же 1904 году обрел архитектурно-художественное воплощение - Фомин создал проект деревянной дачи в стиле ампир, в котором перед человеком начала XX в. предстал собирательный образ старинной барской усадьбы. Белокаменный цоколь, гладь обшитых потемневшими струганными досками стен, прорезанных вытянутыми окнами "ампирных" пропорций и обрамленных белыми колонками, грузный фронтон с традиционными ампирными венками и лентами, и наконец, открытая колоннада полуротонды, обращенная в сад - все эти составляющие общей композиции вскоре прочно вошли в число популярных приемов усадебного неоклассицизма, придовшего историческому процессу развития русской усадьбы внутреннюю законченность. Нельзя не согласиться в этом отношении с Т.П. Каждан; «Неоклассицизм завершал линию развития усадебной архитектуры XIX - начало XX века, возвращая ее «на круги своя», к истокам помещичьей культуры, создавая полную иллюзию традиционной идеальной усадебной среды, в которой могла органично и плодотворно функционировать и развиваться многообразная современная культурная жизнь кок в рамках традиций, так и по путям, определяемым новыми художественными течениями.»(25)
В процессе своеобразной «сакрализации» усадьбы, происходившей в русской культуре начала XX в., пушкинская тема играло весьма важную роль. Заказчики новых неоклассических усадебных ансамблей(причем не только дворянство, для которого Пушкин был «своим», но и купечество), пытаясь вновь сделать их приютами муз, искренне грезили о пушкинском времени, об усадьбах Онегина и Татьяны, о некогда спокойной и размеренной барской жизни. Однако, архитектурные формы новых усадеб могли быть связаны с поэзией Пушкина лишь опосредованно. Поразительно, но факт - в стихах поэта мы не найдем ни одного сколько-нибудь подробного описания внешнего вида усадебных построек. Архитектурные изыски мало интересовали поэта, гораздо важнее была для него духовная суть усадебной жизни, ее связь с природой, «преданьями милой старины», ее несуетность и уединенность, оставлявшая место раздумьям о самом главном - любви, жизни, смерти. Проиллюстрируем это стихотворными строками.
«Как счастлив я, когда могу покинуть Докучный шум столицы и двора И убежать в пустынные дубравы, На берега сих молчаливых вод.»
«Господский дом уединенный,
Горой от ветров огражденный,
Стоял над речкою. Вдали
Пред ним пестрели и цвели
Луга и нивы золотые,
Мелькали села; здесь и там
Стада бродили по лугам,
И сени расширял густые
Огромный запущенный сад,
Приют задумчивых дриад.
Почтенный замок был построен,
Как замки строиться должны:
Отменно прочен и спокоен,
Во вкусе умной старины.»
«Татьяна долго шла одна.
Шла, шла. И вдруг перед собою
С холма господский видит дом,
Селенье, рощу под холмом
И сад над светлою рекою.»
«Что в них? Сейчас отдать я рада
Всю эту ветошь маскарада,
Весь этот блеск, и шум, и чад
За полку книг, за дикий сад,
За наше бедное жилище,
Да за смиренное кладбище,
Где нынче крест и тень ветвей
Над бедной нянею моей...»
«От скуки, столь разнообразной,
Меня зовут холмы, луга,
Тенисты клены огорода,
Пустынной речки берега
И деревенская свобода.»
Нетрудно заметить, что взгляд поэта, быстро скользнув по главному дому, всегда уносится в живописные усадебные окрестности - луга, поля, холмы и перелески, гораздо больше говорившие его сердцу и уму. Это не удивительно, ведь жизнь в деревне Пушкин воспринимал не как случайный прохожий, прилежно живописующий виденное, а как неотъемлемую часть своего внутреннего бытия, а потому его взгляд чаще всего направлен «изнутри» усадебного мира вовне - недаром многие стихи поэта кажутся зарисовками из окна его дома в Михайловском.
Так построено и знаменитое «Вновь я посетил тот уголок земли...» и описания усадеб в прозаических произведениях. В «Романе в письмах» читаем: «Старый дом на горе, сад, озеро, рощи сосновые, все это осенью и зимой, конечно, немного печально, но зато весной и летом должно казаться земным раем.» Чрезвычайно скупы и описания усадеб в повести «Дубровский». Об усадьбе Троекурова: «... над густой зеленью рощи возвышалось зеленая кровля и бельведер огромного каменного дома - на другом пятиглавая церковь и старинная колокольня...»; об усадьбе Дубровского: «... влево но открытом месте серенький домик с красной кровлею.» Однако, и эта краткость закономерна, поскольку Пушкин обращался к образной памяти своих современников, для которых таких условных, почти знаковых, определений было достаточно для создания в воображении целостного представления об описанных усадьбах.
И тем не менее, несмотря на отсутствие подробных словесных описаний, в сознании каждого русского человека с детство жили образы усадьбы Онегина, дома Лариных и окружавшего их пейзажа. Конечно, их конкретный облик у каждого был свой, родившийся из собственных зрительных впечатлений, но всех их объединяла трудно передаваемая в словах общность, позволявшая без труда почувствовать фальшь или соответствие образам пушкинской поэмы, ставшим в начале XX в. популярными архитектурными метафорами.
По словам замечательного исследователя русских усадеб А.Н. Греча в подмосковном Петровском (Дурневе) «сбоку от главного здания стоял флигелек с колоннами - типичный «Ларинский домик», прямо готовый для декорации.»(26) Сходные сравнения рождались и в воображении непревзойденного мемуариста художника Владимира Милошевского при описании Холомков князей Гагариных: «Онегиноларинский пейзаж! Мягкий по своим негромким, но ласкающим формам!»(27)
Аналогии с пушкинскими образами возникали у обитателей подмосковного имения Осташево - у сына К.Р., великого князя Олега Константиновича:
Уж ночь надвинулась.
Усадьба засыпает...
Баюкает меня рой милых впечатлений,
И сон навеяла тень сонной старины,
И вспомнился мне пушкинский Евгений В усадьбе Лариных средь той же тишины. Такой же точно дом, такие же каморки, Портреты на стенах, шкалы во всех углах, Диваны, зеркала, фарфор, игрушки, горки И мухи сонные на белых потолках.» (1912-1913 гг.)
Эстетическая приверженность идеализированной «онегино-ларинской» России-не крепостнической, а родной, домашней, опоэтизированной творческого и представлял собой традиционную симметричную трехчастную композицию из основного объема с портиками под фронтоном и боковых крыльев, соединенных пониженными переходами. Сходные приемы развивали в своих усадебных постройках Ф.О Шехтель (Горки), В.Д. Адамович (Иславское), А.Э. Эрихсон (Любвино), И.В, Жолтовский (Липки-Алексейск, Бережки, Лубенкино), А.Е.Белогруд (Парафиевко и Качановка), И.А. Фомин (Холомки) и другие.
Как и все перечисленные усадебные постройки, главный дом в имении князя А.Г. Гагарина Холомки Псковской губернии, выстроенный Фоминым в 1912-1913 гг., имевший компактный объем хороших пропорций с шестиколонным портиком но главном фасаде и открытой полуротондой на парковом, воплощал целостное представление о классической усадьбе конца XVIII - начало XIX вв. Выдающийся советский историк искусства М.А. Ильин писал об этой постройке: « Гений Кваренги витает над этим строгим зданием.»(29). Действительно, фоминский дом, наряду с домами Жолтовского, Шехтеля, Эрихсоно, удивительно точно соответствовал устойчивому образу русской усадьбы, сложившемуся в национальном сознании.
Лаконизм гармоничных классических композиций этих построек очевидно перекликался с усадебными домами на полотнах В.Э. Борисова-Мусатова. Их образное родство симптоматично - оно обнажает важную черту неоклассицизма 1900-1910-х годов, все же более склонного к воплощению современной мечты о старинной усадьбе, очищенной воображением от прозаических подробностей, чем к ее конкретно-исторической стилизации.
Помимо рафинированных ансамблей, возведенных тонкими стилистами, подлинными профессионалами, сознательно воскрешавшими дух усадеб пушкинского времени, в России в те годы появилось немало более скромных неоклассических усадебных домов. Например, в Московской губернии - в Дубках графини Ливен, в Курской губернии - в Макаровке А.Н. Смецкого, в Лебяжьем Г.А. Новосильцева, в Фитиже Стремоуховых30 и т.д. Их знакомые формы выражали многообразие эстетических и художественных переживаний своего времени в форме «онегино-ларинской» усадьбы - воплощенной мечты и недостижимого идеала эпохи - но «пересказанной» языком своего времени и одухотворенной современным искусством.
Не единичны и характерны для начала XX в. были и реконструкции старых ампирных построек. Был перестроен с возможным сохранением классического облика главный дом старинной подмосковной Знаменское-Губайлово. Прелестный классический усадебный дом П.В. Лопухина во Введенском под Звенигородом был выстроен заново, но также с сохранением первоначального облика. («Старый дом был деревянный - его не так давно сломали, и на его месте последний владелец Введенского, граф Гудович, возвел почти такой же - каменный.»(31))
Образ ампирной усадьбы, усадьбы пушкинского времени был в конце 1900-1910-е годы перенесен и в дачное строительство. Не обладая возможностями содержать крупное поместье, средний класс, интеллигенция создавали свои загородные дачи в формах прежних усадеб. Вот как описывал одну из таких дач Бунин: «Двор дачи, похожей на усадьбу, был большой. Справа от въезда стояла пустая конюшня с сеновалом в надстройке, потом длинный флигель для прислуги, соединенный с кухней, из-за которой глядели березы и липы, слева, но твердой, бугристой земле, просторно росли старые сосны, на лужайках между ними роднимались гигантские шаги и качели, дальше, уже у стены леса, была ровная крокетная площадка. Дом тоже большой, стоял как раз против въезда, за ним большое пространство занимало смешение леса и сада с мрачно-величавой аллеей древних елей, шедшей посреди этого смешения от заднего балкона к купальне и пруду.»(32)
Аналогичное впечатление, например, производила дача художника Жуковского в Тверской губернии: « Приближаясь к даче, где жил Станислав Юлианович, я увидела большой дом, окрашенный в желтый цвет.(...) Дом произвел на меня впечатление помещичьей усадьбы. Но специфическая помещичья обстановка отсутствовала. Запомнились большие комнаты с холстами и подрамниками.»(33)
Помимо содержательной привлекательности, тяги к эмоциональному и зрительному «переодеванию», как можно более реальному погружению в мир усадеб пушкинского времени, - мир родной, с детства знакомый по строкам «Евгения Онегина», их постройки обладали еще одним, весьма важным для большинства дачевладельцев достоинством. Пушкинские усадьбы, будь то дом Лариных с «полкой книг и диким садом», будь то дом в Михайловском самого Пушкино были очень скромны по своим архитектурным формам. Благодаря этому качеству, их нетрудно было воспроизвести в новых, чаще всего деревянных, дачных домиках 1910-х годов.
Такого рода постройки удачно иллюстрирует прелестный деревянный дом в стиле провинциального ампира в подмосковной Удельной - с простым четырехколонным портиком, некогда открытой верандой на колонках, белыми изразцовыми печами и высокими потолками. Это дача Л.А. Тамбурер, близко знавшей семью И.В. Цветаева и его дочерей.34 Построивший ее в 1908-1909 гг., известный зодчий Иван Владиславович Жолтовский, снискавший широкое признание еще в дореволюционной России, по свидетельству очевидцев, впоследствии не раз интересовался: «Как там мой «ларинский» дом?»
А вскоре цепь ооссииских катастроф, из которых, возможно, самой крупной, неизжитой до сих пор, было культурная катастрофа, полностью уничтожившая онегино-ларинскую Россию, унесла в небытие и «лоринские» домики рубежа веков и их прекрасные прототипы. От них остался лишь слабый след и «выборочная» в силу обстоятельств, память, обусловившая безграничное, ортодоксальное даже порой экзальтированное поклонение литературе и искусству пушкинского времени», пережитое нами в советский период и напрямую унаследованное от дореволюционного десятилетия.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Бунин И.А. Думая о Пушкине.//Бунин И.А. Собр. соч. Т,6. М., 1988, С. 619.
2. Там же. С.620.
3. Там же. С.621.
4. Долгополов Л. Но рубеже веков. О русской литературе конца XIX - начала XX века. Л.,1985. С.275.
5. Осоргин М.А. Времена. Екатеринбург, 1992. С.535.
6. Федотов Г.П. Судьба и грехи русского народа. Т.1.СПб.,1991. с. 179
7. Там же С. 143.
8. Горелов М.М. Станислав Юлианович Жуковский. Жизнь и творчество. 1875-1944. М., 1982. С. 150,
9. Введение в 1886 г. французским поэтом Жаном Мореасом термина «символизм» (в программном произведении «Манифест символизма»), фактически, завершило процесс самоопределения нового художественного течения, признаки которого появились в искусстве Западной Европы еще в 1850-1860-х годах. Стихотворные опусы Бодлера, оперы Вагнера, живопись прерафаэлитов, философские идеи Д.Рескино, многообразная деятельность У.Моррисо - вот вехи, способствовавшие формированию основ художественного мышления символизма. Постоянное внимание к западноевропейской культурной жизни, характерное для всей русской культуры второй половины XIX в., способствовало быстрому укоренению его идей на русской почве, обусловило «предрасположенность» к нему многих русских художников, литераторов, музыкантов, архитекторов. В Россию идеи символизма проникали и осваивались как бы в нескольких содержательных регистрах. Кок способ художественного мышления французский символизм воспринимался главным образом через литературу - от Бодлера до Валери, как принципы визуально-пластической формы - через живопись Пюви де Шованно, Моро, Гогена, Редоно и других художников, а наиболее широко и массово - через прикладную графику, в том числе, плакат. В конце 1880-х годов В.С.Соловьевым были написаны сочинения «Красота в природе» и «Общий смысл искусство», заложившие основы теории русского символизма. В 1893 г. появился первый манифест русского литературного символизма - им стало брошюра Д.С.Мережковского «О принципах упадка и о новых течениях в современной русской литературе», содержавшая тексты двух лекций писателя, прочитанных в 1892 г.; с 1894 г. В.Я. Брюсов уже издает сборники «Русские символисты». В 1890 - 1900-е годы тематика символизма широко вошло в русскую живопись - в роботы М.В.Нестерово, А.И.Куинджи, В.М.Васнецова, М.А.Врубеля, М.В.Якунчиковой, В.Э. Борисова-Мусотова и других художников. В 1910 г. Андрей Белый опубликовал свою книгу «Символизм», наиболее полно и точно определившую мировоззренческие основы этого художественного течения. Несмотря но уже раздававшиеся в тот период голоса о закате символизма, А. Блоку в те годы еще виделись перспективы в будущем. Приведенные даты позволяют сориентировать это направление в историческом контексте культуры России.
10. Мережковский Д.С. Л. Толстой и Достоевский.// Полн. Собр. Соч. Т.ХII. М.1914. С.270.
11. Кара-Мурза С. Россия: что значит «не быть Западом»?// Наш современник, 1997, № 9, с.125, 127-128.
12. Лихачев Д.С. Просторы и пространство.// Лихачев Д.С. Избранное. СПб., LOGOS, 1997. С.472, 475.
13. Коро-Мурза С. Указ соч., с. 128.
14. Нащокина М.В. Указ.соч., с. 2.
15. Романов Н. XXXI Передвижная выставка в Москве.//Научное слово. Кн.5. 1903. С. 153.
16. Эрч. Отголоски дня. ХХХI Передвижная выставка картин.//Московский листок, 1903, 13 апреля.
17. Бунин И.А. Антоновские яблоки.// Указ соч. Т.2. М.,1987. С.168.
18. Нащокина М.В. Неоклассические усадьбы Москвы.// Русская усадьба. Сб. ОИРУ 3(19). М.,1997. С.73.
19. Федотов Г.П. Указ.соч. С. 170.
20. Бенуа А.Н. Живописный Петербург.// Мир искусства, 1902,т.7, № 1-6, Хроника, с. 1-5.
21. Нащокина М.В. Иван Фомин: поворот к неоклоссике.// Архитектура мира. Вып.7. М.,1998. С.104-105.
22. Фомин И.А. Московский классицизм.(Архитектура в Москве в эпоху Екатерины II и Александра I).// Мир искусства, 1904, № 7. С.149-198.
23. Там же. С. 188.
24. Шамурин Ю.И. Подмосковные. М., 1912. С.4.
25. Каждон Т.П. Художественный мир русской усадьбы. М.,1997. С.272.
26. Греч А.Н. Венок усадьбам.// Памятники Отечество. Вып.32. М.,1995. С.9.
27. Милашевский В.А. Вчера, позавчера... Воспоминания художника. М., 1980. С.277.
28. Россия в ее прошлом и настоящем. М., 1914-1915. Р.Х. [с.54-55.]. Принадлежность построек творчеству И.В. Рыльского установлено автором, в цветной вкладке «Русской усадьбы. № 4» имя И.В. Жолтовского указано ошибочно.
29. Ильин М.А. Иван Александрович Фомин. М., 1946. С. 18.
30. Холодова Е. Усадьбы Курской губернии. Историко-орхитектурные очерки. // Библиотечка «Славянского дома» 2 - 1997.
31. Греч А.Н. Указ. соч. С.18.
32. Бунин И.А. Зойка и Валерия,// Указ. соч. Т.5. С.321.
33. Цит. по: Горелов М.М. Указ. соч. С. 101.
34. Синеоково Т.Л. Удельная до и после... Удельная, 1994. С.16.

План

открытого урока.

Тема : «Пушкинская эпоха в романе «Евгений Онегин».

Цель : урок познавательно – исследовательский.

А) Заочная экскурсия в театр времен А.С. Пушкина

(Александринский театр в Петербурге).

Б) Посещаем балет, драматический спектакль, оперу и получаем интересные сведения из жизни артистов, знакомимся с нравами того времени, окунаемся в эпоху и подмечаем разные важные исторические мелочи;

В ) Наслаждаемся музыкой, пением, танцем .

Г) Размышляем над проблемным вопросом.

Оборудование : интерактивная доска, компьютер, аудио и видео диски, синтезатор.

Примечание : все выступления иллюстрируются на интерактивной доске. (Презентация прилагается)

Урок выливается в своего рода проект – посещение старинного русского театра с целью воспитания эстетического мировоззрения. Ограничиваем нашу тему только посещением театра, работаем строго по тексту Пушкина.

Ход урока .

Организационный момент.

Основная часть (объявление темы и цели урока).

Слово учителя : «Эпоху Пушкина мы можем проследить, анализируя любой эпизод из романа «Евгений Онегин». Например, мы можем вслед за героями поехать в провинцию, в имение Лариных. Мы можем совершить прогулку вместе с Онегиным по Невскому. Мы можем пойти на бал. Но мы решили совершить поездку в театр Пушкина. Представим себе, что, возможно, сам поэт тоже сидит где-то рядом и тоже смотрит спектакль.

Обращаем внимание на портрет А.С.Пушкина кисти О.Кипренского и на годы жизни поэта - 1799-1837гг.

Слушаем запись . И.Смоктуновский читает отрывок из романа, в котором описывается посещение Онегиным театра. Акцентируем внимание на интонациях актера и делаем вывод, что Пушкин довольно иронично описывает этот эпизод. Это очень странно в том смысле, что театр – это храм искусства и, естественно, каждый образованный человек относится к театру очень уважительно и с огромной любовью, в том числе и поэт. Почему же Пушкин так саркастически пишет о театре? Будем в течение урока пытаться искать ответ на этот проблемный вопрос.

Отрывок из романа:

Онегин в театре.

XVII

Еще бокалов жажда просит

Залить горячий жир котлет,

Но звон брегета им доносит,

Что новый начался балет.

Театра злой законодатель,

Непостоянный обожатель

Очаровательных актрис,

Почетный гражданин кулис,

Онегин полетел к театру,

Где каждый, вольностью дыша,

Готов охлопать entrechat ,

Обшикать Федру, Клеопатру,

Моину вызвать (для того,

Чтоб только слышали его).

XVIII

Волшебный край! Там в стары годы,

Сатиры смелой властелин,

Блистал Фонвизин, друг свободы,

И переимчивый Княжнин;

Там Озеров невольны дани

Народных слёз, рукоплесканий

С младой Семёновой делил;

Там наш Катенин воскресил

Корнеля гений величавый;

Там вывел колкий Шаховской

Своих комедий шумный рой,

Там и Дидло венчался славой,

Там, там под сению кулис

Младые дни мои неслись.

XIX

Мои богини! Что вы? Где вы?

Внемлите мой печальный глас:

Всё те же ль вы? Другие ль девы,

Сменив, не заменили вас?

Услышу ль вновь я ваши хоры?

Узрю ли русской Терпсихоры

Душой исполненный полёт?

Иль взор унылый не найдёт

Знакомых лиц на сцене скучной,

И, устремив на чуждый свет

Разочарованный лорнет,

Веселья зритель равнодушный,

Безмолвно буду я зевать

И о былом воспоминать?

Театр уж полон; ложи блещут;

Партер и кресла – всё кипит;

В райке нетерпеливо плещут,

И, взвившись, занавес шумит.

Блистательна, полувоздушна,

Смычку волшебному послушна,

Толпою нимф окружена,

Стоит Истомина; она,

Одной ногой касаясь пола,

Другою медленно кружит,

И вдруг прыжок, и вдруг летит,

Летит, как пух от уст Эола;

То стан совьёт, то разобьёт

И быстрой ножкой ножку бьёт.

XXI

Всё хлопает. Онегин входит,

Идет меж кресел по ногам,

Двойной лорнет скосясь наводит

На ложе незнакомых дам;

Все ярусы окинул взором,

Всё видел: лицами, убором

Ужасно недоволен он;

С мужчинами со всех сторон

Раскланялся, потом на сцену

В большом рассеянье взглянул,

Отворотился – и зевнул,

И молвил: «Всех пора на смену;

Балеты долго я терпел,

Но и Дидло мне надоел».

XXII

Еще амуры, черти, змеи

На сцене скачут и шумят;

Еще усталые лакеи

На шубах у подъезда спят;

Еще не перестали топать,

Сморкаться, кашлять, шикать, хлопать;

Еще снаружи и внутри

Везде блистают фонари;

Еще, прозябнув, бьются кони,

Наскуча упряжью своей

И кучера, вокруг огней,

Бранят господ и бьют в ладони,-

А уж Онегин вышел вон;

Домой одеться едет он.

Рубрика – «Живой словарь ». Ученица работала дополнительно с толковыми словарями и словарями устаревших слов. Она в форме живой беседы общается со своими одноклассниками. Обнаруживается факт, что дети затрудняются ответить на вопросы, что такое брегет, партер, упряжь, кучер, антраша и др. Делаем вывод: роман нужно читать, используя словари и комментарии, например, Ю.М.Лотмана.

Учитель: «Театральные жанры были в то время, как и сейчас, самыми разнообразными, но остановимся на трех главных: балете, драме и опере. Отметим, что все эти виды театрального действия называются спектаклями.

Переходим к музыкально-драматическому жанру – балету . Ученик, пользуясь энциклопедией, сообщает нам краткие сведения из истории балета (краткая характеристика жанра).

Учитель: кратко излагает биографию Авдотьи Истоминой, величайшей балерины времён Пушкина. (Годы жизни и фотографии смотри в презентации). Краткий обмен впечатлениями: образ балерины двести лет назад и сегодня.

Ученица рассказывает об особенности танца А.Истоминой.

9.План выступления :

1.Путь балерины к славе.

2.Рассказ об особенностях танца А.Истоминой.

3.Пуанты.

4.Пушкин о виртуозности балерины.

5.Комментарии к слайдам.

Текст ответа : «Словарь языка Пушкина» указывает, что Терпсихора – «муза танцев в греческой мифологии, символ танца» и что в нарицательном употреблении это слово обозначает балерину. Под «русской Терпсихорой» Пушкин подразумевает определённую, хорошо ему известную актрису. Биограф Истоминой пишет: «Богиней танца, русской Терпсихорой современники называли Истомину. В её полетном танце были выражены лучшие черты отечественной танцевальной школы». Театральная публика высоко ценила балеты Шарля Дидло, величавшего балетмейстера времен Пушкина. И не случайно в связи с Истоминой Пушкин упоминает имена Терпсихоры и Эола. В 1808 году девятилетняя Истомина впервые вышла на сцену в балете «Зефир и Флора». Вместе с другими воспитанницами Императорского театрального училища она составляла живописную группу в финале спектакля. При возобновлении спектакля Истомина танцевала партию Флоры, и эта роль стала центральной в ее репертуаре. Критика и зрители встречали ее неизменно единодушным восторгом.

Возвратимся к строфе XX главы первой. Танец Истоминой изображен и очень конкретно и вместе с тем обобщенно. Истомина славилась, помимо других качеств, грандиозностью и апломбом. Истомина исполняет прыжок и полет. Кроме полетности, отличительной чертой романтической хореографии стала развитая пальцевая техника. Выдающийся хореограф отмечает органическую связь между полетностью танца, пальцевой техникой и мягким плие. Романтическому танцу присуща устремленность вверх, ввысь, к небу, прочь от земли, именно в этом танце завоевал господство танец на пуантах.

Танец на пуантах в современном значении термина, т.е. на кончиках пальцев, стал основным элементом женского классического танца. Как ни странно, эта важнейшая реформа не была четко зафиксирована ни хореографами, ни театральными критиками.

Нам кажется, что Истомина в начале своей карьеры, на рубеже 10-20-х годов, танцевала на высоких полупальцах, в минуты высшего вдохновения поднимаясь на полный носок.

Слова «полувоздушна», «касаясь» особенно свидетельствует о необыкновенной изощренной пальцевой технике. Именно ею, наряду с полетностью, запомнилась она поэту и отразилась в его стихах.

Пушкинское мышление было многослойным и разнонаправленным. Образ Истоминой в его романе впитал в себя и юношеское увлечение молодой женщиной, красивой и талантливой, и непоколебимое уважение к культурной традиции, и упоение художественным совершенством балета.

10. Вывод: балет времён А.С.Пушкина был просто великолепным!

11. Переходим к драме . Ученик, пользуясь энциклопедией, кратко излагает историю драмы.

12. Ученица рассказывает о судьбе величайшей актрисы времён А.С.Пушкина Екатерине Семёновне Семёновой.

План выступления:

1.Происхождение Е.Семёновой.

2.Манера игры.

3.Сведения из личной жизни актрисы.

4.Пушкин о таланте Семёновой.

5.Комментарии к слайдам.

Текст ответа:

Екатерина Семёновна Семёнова, рождённая крестьянкой, появилась на свет 7 ноября 1786 года. Скорее всего, отцом её являлся высокопоставленный владелец крепостных. Как прошло детство её и её сестры Нимфодоры и как они попали в театральную школу неизвестно. Очевидно только то, что красавицы – сёстры были нисколько не похожи друг на друга. «Природа одарила её всеми средствами, которыми может блистать артистка, - писал в XIX веке биограф А.А.Ярцев. – Она представляла совершенный тип древнегреческой красавицы и для трагических ролей была идеалом женской красоты. Строгий, благородный профиль её напоминал, по свидетельству современника, древние камеи: прямой пропорциональный нос с небольшим горбом, каштановые волосы, тёмно-голубые глаза, окаймлённые ресницами, умеренный рот – всё это вместе обаятельно действовало на каждого». Многие поэты оказались покорены красотой и талантом молодой Семёновой. В числе их был и Константин Батюшков, посылавший актрисе страстные стихотворные строки. Влюблённый в неё без памяти, поэт считал её идеалом, «богиней красоты», сошедшей каким – то чудом на землю. Что касается самой актрисы, то она жила в атмосфере влюблённости и поклонения, которые казались ей нормой, естественной данью её таланту.

Актрисе покровительствовал князь Иван Алексеевич Гагарин, богач, ценитель искусств и лошадей, театрал и завсегдатай скачек. Будучи вдовцом, князь прижил с актрисой четверых детей, которым дал фамилию Стародубских. Гагарин, привыкший покровительствовать актрисам, не считал нужным хранить верность Екатерине Семёновне. Правда, этот высокопоставленный покровитель постоянно хлопотал о ней. Расположением его особо пользовались авторы и переводчики пьес, в которых играла его возлюбленная, актёры и режиссёры, помогавшие ей учить роли.

В мае 1828 года князь все-таки обвенчался с Екатериной Семёновной после пятнадцати лет совместной жизни. Очевидно, сделано это было ради положения детей. Последнего ребенка, сына, князь не признал, не дав ему ни своей фамилии, ни титула. Так что брат княжон Гагариных так и остался навсегда Стародубским, непризнанным пасынком в родном семействе. Еще до замужества Семёнова оставила театр, время от времени появляясь в любительских светских спектаклях. В 1832 году она похоронила князя. С этого времени жизнь Екатерины Семёновны проходила в тесном кругу семьи и близких знакомых.

Большое Гагаринское наследство, доставшееся Екатерине Семёновне, пошло прахом. Ее старшая дочь Надежда ушла от мужа к другому человеку. Оскорбленный супруг затеял судебное разбирательство, обвинив ее в сожительстве с разными лицами. Ему удалось добиться заточения неверной жены в монастырь. Екатерина Семёновна долго ходила по инстанциям, пытаясь вызволить свою Наденьку. На это ушли все её средства и последние силы.

В феврале 1849-го знаменитая актриса, жившая в наемной квартире, слегла в тифозной горячке. Она ушла из жизни в возрасте шестидесяти двух лет…

13. Вывод – драматическое действие, без сомнения, тоже было исключительно на высоте!

14. Ученик дает понятие об опере.

15 . Учитель : «Мы имеем возможность поговорить о двух операх времён Пушкина. Это опера Фольфганга Амадея Моцарта «Волшебная флейта» и опера Михаила Глинки «Жизнь за царя». Из патриотических соображений мы, естественно, выбираем оперу Глинки.

16. Прослушивание фрагмента из оперы (хор).

17. Вывод: как и предыдущие жанры, опера являлась потрясающим зрелищем!

18. Учитель: Ребята, почему же поэт так иронично пишет о театре, если все важнейшие театральные жанры были на высоте?

Ответ:

А.С Пушкин о театре.

Величайшие преобразования в русском театре связаны с именем Александра Сергеевича Пушкина (1799-1837). И хотя драматургическое творчество великого поэта выходит за пределы первой четверти XIX века, следует рассматривать деятельность Пушкина-драматурга в прямой его связи с периодом движения декабристов.

В истории русской культуры Пушкиным начинается новая эпоха. Он выступает смелым преобразователем русской литературы – в поэзии, прозе, драме, преобразователем самого русского языка. Его теоретические обобщения определяют новую степень русской эстетической мысли. Пушкин становится первооткрывателем нового направления в русской литературе и искусстве – реализма.

Видя в искусстве огромную силу, способную воздействовать на умонастроение общества, Пушкин и в творчестве и в теоретических обобщениях утверждает необходимость глубокой идейной насыщенности произведений искусства.

Пушкин страстно проповедует идеи самобытного театра и выступает против подражания западным образцам, против приспособления «всего русского ко всему европейскому»: «Трагедия наша, образованная по примеру трагедии Расиновой, может ли отвыкнуть от аристократических своих привычек? Как её перейти от своего разговора, размеренного, важного и благопристойного, к грубой откровенности народных страстей, к вольности суждений площади?

Народность театрального искусства Пушкин не ограничивает лишь общедоступностью зрелищ: он рассматривает драму как исследование жизни народа во имя ее совершенствования.

Великий поэт считал театр важнейшей частью национальной культуры. По его мысли, театр должен существовать не для «малого ограниченного круга зрителей», а для широких масс, доводя до них передовые идеи. Взгляд его на театр как на трибуну в дальнейшем разовьют Гоголь, Островский, Салтыков-Щедрин и многие другие русские писатели и драматурги.

Пушкин был страстным театралом, чутким зрителем, которого еще в его юности ценили лучшие русские актеры. Любовь поэта к театру была любовью деятельной: вместе с группой молодых любителей сценического искусства он постоянно участвовал в обсуждениях спектаклей, писал глубокие статьи.

Раздумывать о театре поэт начал еще в лицейские годы. По выходе из лицея он жадно потянулся к его волшебному миру кулис, к тайнам сценического искусства. Он постоянно посещал Петербургский Большой театр, обширный репертуар которого давал пищу для размышлений. Много нового узнавал поэт на вечерах у Шаховского, где шли дискуссии о сценическом мастерстве и где он многое слышал из уст самих актеров и авторов пьес, опер, балетов.

Это подтверждает и статья «Мои замечания об русском театре» (1820), предназначенная для прочтения на одном из заседаний общества. Самым ценным и примечательным в игре русских актеров он считает истинную взволнованность и вдохновение, умение свободно распоряжаться голосом, жестом, пластикой, способность подчинить их созданию характера. Особенно ценит он мастерство Е.Семёновой. Говоря об русской трагедии, говоришь о Семёновой и, может быть, только об ней. Одаренная талантом, красотою, чувством живым и верным, она образовалась сама собою. Семёнова никогда не имела подлинника. Игра всегда свободная, всегда ясная, благородство одушевленных движений, орган чистый, ровный, приятный и часто порывы истинного вдохновения, все сие принадлежит ей и ни от кого не заимствовано. Она украсила несовершенные творения несчастного Озерова и сотворила роль Антигоны и Моины; она одушевила измеренные строки Лобанова; в ее устах понравились нам славянские стихи Катенина, полные силы и огня, но отверженные вкусом и гармонией. Семёнова не имеет соперницы. Пристрастные толки и минутные жертвы, принесенные новости, прекратились, она осталась единодержавною царицею трагической сцены…»

В статьях Пушкина можно найти характеристику многих русских актеров: А.С.Яковлева, Я.Г.Брянского, М.И.Вальберховой, балерины А.И. Истоминой и других.

Многожанровым представлял себе поэт русское театральное искусство. Он не обходил вниманием оперу, балет. Особое внимание проявил Пушкин к творчеству реформатора русской сцены М.С.Щепкина. Искусство Щепкина представлялось ему столь значительным, что он настаивал на передаче опыта великого артиста грядущим поколениям. Пушкин своей рукой написал первую фразу «Записок» Щепкина.

Огромной заслугой Пушкина перед отечественным театром является создание русской народной драмы. Он не только теоретически обосновал эстетику реализма, но и создавал драматургические произведения по принципам этой эстетики.

19. Вспоминаем строфы , в которых рассказывается о крепостных, ожидающих господ на улице ночью в зимнее время. Понятно, что речь идет о крепостном праве.

20 . Наш урок подходит к концу , и мы приготовили сюрприз. (Исполнение учащимися песни девушек из оперы П.И.Чайковского «Евгений Онегин».)

21 . Прослушивание фрагмента оперы в исполнении хора Турецкого.

III . Подведение итогов.

Панорама русской культуры. Литература - лик культуры. Романтическая философия искусства. Гуманистические идеалы русской культуры. Творческие противоречия пушкинской эпохи. Пушкинская плеяда. Три тайны Пушкина.
Первые десятилетия XIX в. в России прошли в обстановке общественного подъема, связанного с Отечественной войной 1812 г., когда в среде образованных русских людей зрело чувство протеста против существующего порядка вещей. Идеалы этого времени нашли выражение в поэзия молодого Пушкина. Война 1812 г. к восстании декабристов во многом определили характер русской культуры первой трети столетия. В.Г. Белинский писал о 1812 г. как об эпохе, с которой «начиналась новая жизнь для России», подчеркивая, что дело не только «во внешнем величии и блеске», но прежде всего во внутренней развитии в обществе «гражданственности и образования», являющихся «результатом этой эпохи». Важнейшим событием общественно-политической жизни страны было восстание декабристов, чьи идеи, борьба, даже поражение и смерть оказали на влияние на умственную и культурную жизнь русского общества.
Русская культура в данную эпоху характеризуется существованием различных направлений в искусстве, успехами в науке, литературе истории, т.е. можно говорить о панораме нашей культуры. В архитектуре и скульптуре господствует зрелый, или высокий, классицизм, часто навиваемый русским ампиром. Успехи живописи лежали, однако, в другом русле - романтизме. Лучшие стремления человеческой души, взлеты и парении духа выразила романтическая живопись того времени, и прежде всего портрет, где выдающиеся достижения принадлежат О. Кипренскому. Другой же художник, В. Тропинин, своим творчеством способствовал укреплению реализма в русской живописи (достаточно вспомнить его портрет Пушкина).
Основное направление в художественной культуре первых десятилетий XIX в. - романтизм, суть которого состоит в противопоставлении реальной действительности обобщенного идеального образа. Русский романтизм неотделим от общеевропейского, но его особенностью был ярко выраженный интерес к национальной самобытности, отечественной истории, утверждение сильной, свободной. личности. Затем развитие художественной культуры характеризуется движением от романтизма к реализму. В литературе это движение особенно связано с именами Пушкина, Лермонтова, Гоголя.
В развитии русской национальной культуры и литературы роль А.С. Пушкина (1799-1837 гг.) огромна. Прекрасно выразил это Гоголь: «При имени Пушкина тотчас осеняет мысль о русском национальном поэте... Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа: это русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится через двести лет». Творчество Пушкина - закономерный итог в художественном осмыслении жизненных проблем Россия, начиная с царствования Петра Великого и кончая его временем. Именно он определил последующее развитое русской литературы.
В литературном творчестве Пушкина четко выражена мысль о "всемирности" русской культуры, причем она не просто пророчески высказана, а заключена вековечно в гениальных творениях его и доказана имя. В эпоху Пушкина - золотого века российской словесности - искусство и, прежде всего, литература приобрели в России небывалое значение. Литература, в сущности, оказалась универсальной формой общественного самосознания, она совмещала собственно эстетические идеи с задачами, обычно входившими в компетенцию иных форм, или сфер культуры. Такой синкретизм предполагал активную жизнетворческую роль: в последекабристские десятилетия литература очень часто моделировала психологию и поведение просвещенной части русского общества. Люди строили свою жизнь, ориентируясь на высокие книжные образцы, воплощая в своих поступках или переживаниях литературные ситуации, типы, идеалы. Поэтому они ставили искусство выше многих других ценностей.
Эту необычайную роль русской литературы объясняли в различное время по-разному. Герцен придавал решающее значение отсутствию в русском обществе политической свободы: "Влияние литературы в подобном обществе приобретает размеры, давно утраченные другими странами Европы". Современные исследователи (Г. Гачев и др.), не отрицая этой причины, склонны предполагать еще и другую, более глубокую: для целостного духовного освоения русской жизни, - внутренне "неоднородной, вобравшей в себя несколько различных общественных укладов, напрямую между собой никак не связанных, - требовалась именно форма художественного мышления, и только она для решения такой задачи в полной мере необходима.
Но чем бы ни объяснялся повышенный интерес русского общества к искусству и его творцам, особенно к литературе - этому лику культуры, сам этот интерес очевиден, здесь необходимо считаться с хорошо подготовленной философско-эстетической почвой - романтической философией искусства, органически присущей русской культуре той эпохи.
В кругозор русских поэтов и писателей пушкинской эпохи входили многие идеи французских романтиков: в России хорошо знали книги Ж. де Сталь, Ф. Шатобриана, статьи-манифесты В. Гюго, А. Виньи; были известны из памяти полемика, связанная с суждениями Дж. Байрона, но все же основное внимание уделялось немецкой романтической культуре, предоставленной именами Шеллинга, Шлегеля, Новалиса и их единомышленников. Именно немецкий романтизм является главным источником философско-эстетических идей, вошедших в сознание русских литераторов и соответственно преломившихся в нем.
Если искать самую краткую формулу романтизма, то она, очевидно, будет такой: романтизм - философия и искусство свободы, причем свободы безоговорочной, ничем не стесненной. Немецкие романтики без колебаний отвергают главный тезис классицистов и просветителей, считающих сущностью искусства "подражание Природе". Романтикам ближе Платон с его неверием в истинность чувственно воспринимаемого мира и с его учением о восхождении души к сверхчувственному, за пределы мира. Тот же Новалис порой рассматривает творческую личность как своего рода микрокосм, в котором отражаются все мировые процессы, а воображение художника - как способность постигнуть в откровении подлинную природу вселенной, "божественного универсума". "Истинный поэт - всеведущ, - восклицает Новалис, - он действительно вселенная в малом преломлении". В целом же немецкие романтики создали миф об искусстве, притязая на творение мира средствами искусства.
Русская философия искусства золотого века отечественной словесности не приемлет следующие три элемента немецкого романтизма: его воинственный субъективизм, безудержность декларируемого им творческого самоутверждения гения и нередкое вознесение искусства над моралью. Наряду с этим русские литераторы подвергали идеи немецкой романтической философии искусства испытанию с разных сторон и с различными итогами. Достаточно вспомнить художественные эксперименты В. Одоевского, в которых разнообразной проверке подверглись эстетические утопии романтизма. В итоге появилась формула «русского скептицизма» - парадоксального сочетания критицизма и энтузиазма. Так как проверка обнаруживает целый узел противоречий и проблем, явно неразрешимых в рамках современного состояния мира, то именно "русский скептицизм" и способствует поиску, бесконечно расширяющегося горизонты мысли. Одним из результатов такого рода поиска можно считать и движение русской художественной мысли к критическому реализму, тяготение к гуманизму.
Гуманистические идеалы русского общества отразились в его культуре - в высокогражданственных образцах зодчества этого времени и монументально-декоративной скульптуры, в синтезе, с которыми выступает декоративная живопись и прикладное искусство, но ярче всего они появились в созданном Пушкиным гармоническом национальном стиле, лаконичного и эмоционально сдержанного, простого и благородного, ясного и точного. Носителем этого стиля был сам Пушкин, сделавший свою жизнь, насыщенную драматическими событиями, точкой пересечения исторических эпох и современности. Мрачные, трагические ноты и радостные, вакхические мотивы, взятые порознь, не обнимают целиком скисла бытия и не передают его. В них "вечное" всегда сопряжено со временным, преходящим. Подлинное содержание бытия, - в постоянном обновлении, в смене поколений и эпох, и снова утверждающей вечность и неиссякаемость творения, которое в конечном счете торжествует победу жизни над смертью, света над мраком, истины над ложью. В ходе этого исторического потока в конце концов будут восстановлены в своих правах простые, естественные ценности. В этом и состоит мудрый закон жизни.
Наплывающему мраку, трагическому хаосу действительности Пушкин противопоставил светлый разум, стройность и ясность мысли, полноту и цельность ощущений и мировосприятия. Глубокие душевные движения переданы в его поэзии непринужденно, с изящным артистизмом и неподдельной свободой, форме лирического высказывания придана изумительная легкость. Кажется, будто Пушкин пишет шутя, играя любым размером, особенно ямбом. В этой вольно льющейся стихотворной речи искусство мастера обретает подлинную власть над предметом, над содержанием, бесконечно сложным и далеко не гармоничным. Тут разум формирует стихию языка, одерживает над ней победу, сообщает ей порядок и как бы осязаемо творит художественный космос.
Поэтический стиль Пушкина создавался как общая норма, приводящая в гармоническое единство все стили и придающая им цельность. Достигнутый им стилевой синтез открывал дороги для новых поэтических исканий, внутренне уже заключая в себе стили Фета, Некрасова, Майкова, Бунина, Блока, Есенина и других поэтов прошлого и нынешнего столетий. И это относится не только к поэзии. В прозе Пушкина - он недаром был назван «началом всех начал» - уже провиделись
Достоевский и Чехов с их гуманистическими идеалами русской культуры.
Пушкин находится в центре всех творческих исканий и достижений поэтов той поры, все казалось равно доступным ему недаром сравнивали его с Протемем. "Пророком изящного" назвал Пушкина Н. Языков, оценивая художественное совершенство его созданий, рожденных в противоречивую эпоху. Пушкинский золотой век русской литературы поистине был соткан из творческих противоречий. Резкое повышение самой культуры стиха, мощь пушкинского голоса не подавляли, но выявляли оригинальность самобытных поэтов. Правоверный карамзинист, сочетающий суховатую рациональность и острословие с неожиданными небрежностями и некоторое в конечном счете торжествует победу жизни над смертью, света над мраком, истины над ложью. В ходе этого неостановимого исторического потока в конце концов будут восстановлены в своих правах простые, естественные ценности. В этом и состоит мудрый закон жизни возникающими меланхолическими нотами, П.А. Вяземский; поклонник библейской словесности и античных добродетелей, глубоко религиозный тираноборец Ф.Н. Глинка; одареннейший из последователей Жуковского, умиротворенный и лиричный певец скорби и души И.И. Козлов; трудолюбивый ученик едва ли не всех поэтических школ, выкупающий недюжинной политической дерзостью изначальную вторичность авторской манеры, К.Ф. Рылеев; певец старинных гусарских вольностей, одушевивший элегическую поэзию бешенством неподдельной страсти, поэт-партизан Д.В. Давыдов; сосредоточенный мастер высокого поэтического слова, все реже прерывающий многолетнюю беседу с Гомером, Н.И. Гнедич - все это поэты, которых нельзя воспринимать иначе как в свете пушкинского сияния.
"Что же касается до Пушкина, - сказал Гоголь, - то он был для всех поэтов, ему современных, точно сброшенный с неба поэтический огонь, от которого, как свечки, зажглись другие самоцветные поэты. Вокруг него образовалось их целое созвездие..." Вместе с Пушкиным жили и творили такие замечательные поэты, как Жуковский, Батюшков, Дельвиг, Рылеев, Языков, Баратынский и многие другие, стихи которых - свидетельство необычайного расцвета и неповторимого богатства поэзии начала XIX века. О поэтах этого времени нередко говорят как о поэтах "пушкинской плеяды", имеющих "особый отпечаток, выгодно отличающий их от поэтов последующего поколения" (И.Н. Розанов). В чем же состоит этот особый отпечаток?
Прежде всего он в ощущении времени, в стремлении утвердить в поэзии новые идеи, новые формы. Изменился и самый идеал прекрасного: неограниченному господству разума, абстрактной нормативности эстетики классицизма противопоставлено было чувство, эмоционально-духовный мир человека. Требование подчинения личности государству, отвлеченному долгу сменилось утверждением самой личности, интересом к чувствам и переживаниям частного человека.
Наконец, и это тоже чрезвычайно важно, поэтов пушкинской поры объединяет культ художественного мастерства, гармоническое совершенство формы, завершенность и изящество стиха, - то, что Пушкин назвал "необыкновенным чутьем изящного". Чувство меры, безукоризненность художественного вкуса, артистизм - качества, отличавшие поэзию Пушкина и его современников. В "пушкинской плеяде" были не просто спутники, светившие отраженным светом пушкинского гения, но звезды первой величины, шедшие своими особыми путями, что воплощено в тенденциях развития поэзии пушкинской поры.
Линия романтической, субъективно-эмоциональной, психологической лирики представлена в первую очередь Жуковским и идущим вслед за ним Козловым. Завершается она философической лирикой Веневитинова и поэтов-"любомудров". На иной основе эта традиция сказалась в лирике Баратынского.
Другое направление, хотя и испытывающее воздействие романтической эстетики, - это своего рода неоклассицизм, возникший из обращения к античности, продолжения лучших достижений классицизма. Гнедич, Батюшков, Дельвиг щедро отдавали дань античности и в то же время культивировали характерную для романтизма элегическую поэзию. К ним же примыкает со своими "Фракийскими элегиями" Тепляков.
Третья группа - поэты гражданского направления, прежде всего поэты-декабристы, соединившие в своем творчестве просветительские, одические традиции XVIII века с романтизмом. Рылеев, Глинка, Кюхельбекер, Катенин, ранний Языков и А. Одоевский представляют эту гражданственную линию в поэзии.
И наконец, последнее течение - поэты, в значительной мере разделявшие позиции гражданской поэзии и романтизма, но уже обратившиеся к трезвому, реалистическому изображению действительности. Это прежде всего сам Пушкин, а также Денис Давыдов, Вяземский, Баратынский, реалистические тенденции творчества которых проявляются весьма по-разному.
Понятно, что типологические схемы подобного рода учитывают в первую очередь общие черты поэтов разных школ. Не менее существенна и индивидуальность, своеобразие поэта, его "лица не общее выражение", как говорил Баратынский. В своих - "Размышлениях и разборах" П. Катенин, выдвигая требование создания своей отечественной «народной» поэзии и не соглашаясь с делением её на разные направления, писал: «Для знатока прекрасное во всех видах и всегда прекрасно...» Вершиной прекрасного в русской словесности и является поэзия Пушкина, почему и обсуждаются отечественными мыслителями три тайны гения русской классики.
Первая, издавна поражающая всех - тайна творчества, его неисчерпаемость и полнота, в которой объединено все предыдущее и заключено все последующее развитие русской литературы. Пушкин при этом оказался не просто предшественником, но каким удивительным завершителем исходящих из него же тенденций, что все более обнаруживается по ходу движения литературно-исторического процесса. Удивительны гармония и совершенство пушкинского духа, иногда определяемого как божественный дух (на этом настаивает В. Розанов).
Русские философы (В. Ильин, П. Струве, С. Франк и др.) усматривают в гениальности Пушкина тайну духа. Тот катарсис, та гармоническая красота, в которую разрешается у него все несчастное и трагическое в жизни человека, осмысливается русскими философами в качестве работы не только поэтического] дара, но и человеческого "самообуздания" (П. Струве), "самопреодоления", "самообладания" (С. Франк), жертвенности, аскезы. Творчество Пушкина - это акт самопожертвования.
При этом обнаруживается, что Пушкин утешает нас не призрачным утешением стоика, что часто приписывается ему в литературе, но такой благорасположенностью мудреца ко всей вселенной, через которую нам открывается убеждение в ее смысле. Таким образом, тайна творчества выводит и к тайне личности Пушкина - и это главное, что приковывает к себе внимание русских мыслителей. Они раздумывают над загадкой страстного влечения русской души ко всякому знаку, который исходит от него. "Пушкин для русского сердца есть чудесная тайна" (А. Карташев); и заключается она в том, что он есть личное воплощение России, или, по С. Булгакову, "откровение русского народа и русского гения". Но в связи с этим нужно понять феномен "русскости", что становится особенно актуальным в наше время.

Шиндиной А.Н.

Конспект урока литературы 10 класс

Тема. Своеобразие пушкинской эпохи. Этапы творчества

Но жив талант, бессмертен гений!

Ф.Н.Глинка

Цели: познакомить с жизнью и творчеством А.С. Пушкина; раскрыть своеобразие пушкинской эпохи.

Задачи:

образовательная: работать над выразительным чтением стихотворений; отра ботать умения и навыки работы над анализом лирического текста.

развивающая: способствовать развитию монологической речи (выступать с сообщениями на литературную тему); способствовать развитию выразительного чтения лирических и художественных произведений А.С.Пушкина; способствовать развитию творческой инициативы; развитию памяти и воображения.

воспитывающая : воспитывать такие качества, как усидчивость, работоспособность, самостоятельность; воспитывать и развивать коммуникативную культуру; воспитывать положительное отношение к учебной деятельности.

Оборудование:

- портрет А.С. Пушкина; книги о его жизни; высказывания его современников о нем; презентация .

План:

Вступительное слово (0,5 мин.)

Проверка домашнего задания (8 мин.)

Повторение изученного (5 мин.)

Выразительное чтение стихотворений (12 мин.)

Итог урока (3мин.)

Домашнее задание (1мин.)

Литература: Учебник по литературе 10 класс в 2-х ч. Ч. 1 под ред. В.Я. Коровиной М 2011 г.

Г.А. Гуковский «Пушкин и русские романтики» М., 1965

Лотман Ю.М. А.С. Пушкин. Исследования и статьи. – М., 1996

Манн Ю.В. Поэтика русского романтизма. – М., 1976

Ход урока

Организационный момент (1мин.)

Здравствуйте, ребята! Присаживайтесь. Записать число, тему урока и эпиграф.

Вступительное слово (2 мин.)

Ребята, сегодня мы с вами вновь встречаемся с Пушкиным. Почему «вновь»? С Пушкиным мы знакомы с детства. Его творчество сопровождает нас всю жизнь, потому что нет такого жизненного важного вопроса, на который мы не нашли бы ответ в его стихах. Пушкин один для всех, но каждый может назвать его «мой Пушкин» и рассказать, что именно его привлекает в поэте.

Проверка домашнего задания (7 мин.)

Рассказать о периодах русской литературы 19 века

I период (1801-1825)

II период (1826-1842) литература 30-х годов

III период (1842-1855)

IV период (1855-1868)

V период (1869-1881)

VI период (1882-1895)

VII период (1895-1904)

Рассказать о основных темах и проблемах литературы 19 века.

Повторение изученного (7 мин.)

Обсуждение вопросов

Что вы знаете об эпохе, в которой жил и творил А.С. Пушкин?

Какие произведения А.С. Пушкина вы знаете?

Каковы главные темы пушкинской лирики?

Какие основные мотивы пронизывают творчество А.С. Пушкина?

Работа над литературными понятиями (8 мин.)

Лирика - это род литературы, отражающий жизнь при помощи изображения отдельных (единичных) состояний, мыслей, чувств, впечатлений и переживаний человека, вызванных теми или иными обстоятельствами. Чувства, переживания не описываются, а выражаются. Характерные особенности лирики - стихотворная форма, ритмичность, отсутствие фабулы, небольшой размер, ясное отражение переживаний лирического героя. Слово «лирика» греческого происхождения, но не имеет прямого перевода. В Древней Греции стихотворные произведения, изображающие внутренний мир чувств и переживаний, исполняли под аккомпанемент лиры, так и появилось слово «лирика».

Термин Лирический герой ввел Тынянов применительно к лирике Блока.

Элегия - (лат. elegia от греч. elegos жалобный напев флейты) – жанр лирики, описывающий печальное, задумчивое или мечтательное настроение, это грустное раздумье, размышление поэта о быстро текущей жизни, об утратах, расставании с родными местами, с близкими людьми, о том, что радость и печаль переплетаются в сердце человека... В России расцвет этого лирического жанра относится к началу XIX века: элегии писали К.Батюшков, В.Жуковский, , , Н.Некрасов, А.Фет; в ХХ веке - В.Брюсов, И Анненский, А.Блок и др.

Фабула - те события, случаи, действия, состояния в их причинно-хронологической последовательности, которые компонуются и оформляются автором в на основе закономерностей, усматриваемых автором в развитии изображаемых явлений.

VI . Слово учителя о писателе (8 мин.)

Александр Сергеевич Пушкин занимает особое место в культуре России. Великий русский национальный поэт, прозаик, . Его творчество стало воплощением свободолюбия, патриотизма и мощных творческих сил русского народа.

А.С. Пушкин родился 6 июня (26 мая по старому стилю) 1799 года в Москве. Отец его, Сергей Львович (1771 -1848), принадлежал к старинному, но обедневшему дворянскому роду. Среди его знакомых было много писателей, а брат его Василий Львович приобрел известность как поэт. Сергей Львович слыл острословом, увлекался литературой и любил декламировать из Мольера, Расина и других французских драматургов.

Домашнее воспитание Пушкина было обычным для большинства дворянских семей. Родители читали детям французские книги и разговаривали по-французски. Его первыми учителями русского языка была бабушка Марья Алексеевна, великолепно владевшая русской речью, няня Арина Родионовна, дядька Никита Козлов, прошедший с Пушкиным весь его жизненный путь.

Первые стихотворения Пушкина датированы 1813г. Для России это было время патриотического подъема после победы в Отече­ственной войне 1812 г., время свободолюбивых настроений и уст­ремлений.

В лицее Пушкиным написано более 130 произведений. Пер­вое опубликованное стихотворение Пушкина - «К другу-стихотворцу» - было помещено в журнале «Вестник Европы» в 1814 г. В лицейских стихах Пушкина много перекличек с произведениями! русских и французских писателей. Он заимствовал темы, жанры, мотивы, образы, характерные для современной ему литературы. Широта поэтического взгляда, разнообразие чувств и настроений чуткость поэтического слуха, стремление к гармонии отразились уже в ранних стихах Пушкина.

После окончания лицея юный Пушкин поступил на государственную службу - в Коллегию иностранных дел. Петербургский «большой свет» поразил массой новых впечатлений: светские развлечения и интриги, дружеское общение и любовь, занятия поэзией и споры о политике. Мировоззрение Пушкина формируется в атмо­сфере петербургского вольномыслия: знакомство с П.Я. Чаадаевым, с членами тайного общества «Союз благоденствия» Н.И. Тургеневым и Ф.Н. Глинкой, участие в работе литературно-театрального общества «Зеленая лампа» и Вольного общества любителей рос­сийской словесности.

Петербургские впечатления отразились в «потаенной», непубликуемой поэзии: «Вольность» (1817), «Деревня» (1819), «К Чаа­даеву» (1818), «Ура! В Россию скачет...» (сатира на Александра I), В этот же период была завершена поэма «Руслан и Людмила», задуманная еще в лицее. Поэма была восторженно принята читателями и критиками. Отдельным изданием поэма вышла осенью 1820 г., когда поэт уже был сослан на юг за свои вольнолюбивые стихотворения.

В лирике периода южной ссылки ведущее место принадлежало романтическим жанрам: элегии («Погасло дневное светило...», «Редеет облаков летучая гряда...», «Я пережил свои желанья...»), дружескому посланию, балладе («Песнь о вещем Олеге»).

Главное достижение Пушкина в период южной ссылки - романтические поэмы: «Кавказский пленник» (1821), «Братья разбойники» (1821), «Бахчисарайский фонтан» (1821-1823), «Цыганы» (закончены уже в Михайловском в 1824 г.).

Пушкин преобразил русскую романтическую поэзию. В отличие от элегического романтизма 10-х годов XIX в., пушкинская поэзия была проникнута духом бунтарства. В романтических поэмах Пуш­кина очевидно влияние творчества Байрона. Герой пушкинских поэм - гордый, независимый человек в конфликте с окружающей действительностью; человек, стремящийся к свободе.

Замысел романа в стихах «Евгений Онегин», работа над которым началась в мае 1823 г., был новаторским. Пушкин старался преодолеть романтическую условность сюжетов «южных» поэм, искал нового героя-современника, новый стиль.

Пушкиным созданы великолепные образцы любовной лирики, в которых отразились чувства поэта к А. Ризнич, К. Собаньской, Е. Воронцовой. Граф Воронцов, в чьем распоряжении находился Пушкин в Одессе, постарался избавиться от него. Полиция вскры­то из писем Пушкина, содержавших неосторожные выраже­нии. Пушкин был арестован. Южная ссылка закончилась для него предписанием ехать в родовое имение Михайловское Псковско губернии.

В Михайловском поэта ждала настоящая ссылка. От имени царя ему объявили страшное обвинение в атеизме и растлевающем воздействии на умы молодежи. За Пушкиным был установлен двойной надзор: полицейский и церковный. Сроки ссылки не были определены. Поэт был лишен свободы передвижения. С внешним миро Пушкина связывала интенсивная переписка и дружба с соседями помещицей села Тригорское П.А. Осиповой и ее дочерьми.

Для любовной лирики этого периода характерен утонченный психологизм («Я помню чудное мгновенье...», «Сожженное письмо», «Признание»). Поэт создает в Михайловском реалистически произведения: центральные главы «Евгения Онегина» (III -VI), историческую трагедию «Борис Годунов», в которой отражены раз мышления о соотношении истории и личности, народа и власть. Философская глубина трагедии не была оценена современникам Пушкин обогнал свое время.

Важной проблемой Пушкин считал выдвинутую декабристам проблему народности литературы. Задачу народности поэт понимал не только как обращение к народному языку и темам из родно истории, но и как изучение народной психологии, национально склада души, особенностей народного менталитета. Пушкин считал, что эти черты явственней всего выражаются в фольклоре. Пушки записывает сказки Арины Родионовны, ходит по ярмаркам и записывает народные песни, изучает фольклор других народов.

В Михайловском Пушкин получил известие о смерти царя Александра I, о событиях на Сенатской площади 14 декабря 1825 г. о следствии над участниками восстания, проводившемся новы царем - Николаем I. Эти события не могли не повлиять на судьбе опального поэта. В сентябре 1826 г. он был вызван в Москву дл разговора с царем.

Состоявшийся разговор переменил судьбу Пушкина: он бы возвращен из ссылки, ему разрешили жить в Москве, а в 1827 г. и в Петербурге. Николай I с уважением отнесся к откровенность Пушкина, заявившего, что если бы 14 декабря 1825 г. он был в Петербурге, то вышел бы на Сенатскую площадь. Новый царь даже пообещал самолично быть цензором пушкинских произведений. Николай I поразил Пушкина прямотой и готовностью к реформам.

Размышления о современности, о перспективах нового царствования привели поэта к теме Петра I («Стансы», в которых Пушки призвал Николая I: «во всем будь пращуру подобен»; неоконченный исторический роман «Арап Петра Великого»; поэма «Полтава изображающая триумф «России молодой»).

Времена, последовавшие за разгромом восстания, были ужасны. «Понадобилось не менее десятка лет, чтобы человек мог опомниться о своем горестном положении порабощенного и гонимого существа, - писал А.И. Герцен в статье «Литература и общественное мнение после 14 декабря 1825 года». - Людьми овладело глубокое отчаяние и всеобщее уныние». Общество расслоилось на тех, кто сочувственно относился к декабристам, и тех, кто занимал консервативную точку зрения, настаивая на эволюционном пути.

Естественно, что для сохранения основ государственности и ук­репления центральной власти были необходимы жесткие меры, за­частую приводившие к тотальному уничтожению очагов свободо­мыслия и подавления смуты. Было создано III отделение канцелярии Его Императорского Величества под управлением шефа жандар­мов А.Х. Бенкендорфа. Распространились и узаконились слежка, сыск, подслушивание. Москва, по воспоминаниям современников попа, наполнилась шпионами. В число агентов иногда попадали И люди большого света, были среди них литераторы.

В такую атмосферу вернулся Пушкин после ссылки. Он не узнал общества - ни московского, ни петербургского. Поэт был оторван от лучших людей своего поколения. Многие из близких друзей и до­брых его приятелей томились в каторжных норах Сибири. Даже имен многих нельзя было произносить вслух.

В это время поэту надо было найти свое место и быть верным Своим идеалам. Пушкин пытался наладить тесную связь с журна­лом «Московский телеграф», где сотрудничали молодые поэты, но искоре, присмотревшись, поэт отошел от них. В эти годы и публика стала встречать его менее восторженно. Им еще восхищались, его читали и почитали, но к концу десятилетия отток интереса стал за­метен. Это происходило еще и потому, что Пушкин стал создавать реалистические произведения, а читающая публика не была готова к этому. Выйдя на широкий простор реалистического творчества, поэт не подтверждал, а разрушал созданный читательской аудито­рией его образ, который не соответствовал ожиданиям публики, жаждавших повторения мелодий, некогда их покоривших.

Поэт создавал новые жанры, истинно новаторские произведе­ния, вводил новых героев, осваивал новые темы. Он охватывал сво­им взором бесконечные пространства родной земли, вникал в быт, правы, психологию, мироощущения своих современников, людей разных сословий и характеров. Все было подвластно его таланту, его фантазии, художественной мысли, безгранично властвовавшей мал миром былого и современной ему действительности. Ю. Лотман писал: «Пушкин ушел настолько далеко вперед от своего времени, что современникам стало казаться, что он от них отстал».

Во второй половине 20-х годов XIX в. усиливается интерес Пушкина к философской проблематике. Лирические произведения многообразны в жанровом и стилевом отношении. Это программные стихотворения «Поэт» (1827), «Поэт и толпа» (1828 в которых Пушкин размышляет о предназначении поэта и поэзии об отношении поэта и власти, поэта и народа; «Воспоминание, «Да напрасный, дар случайный...», «Анчар» (все - 1828); «Дорожньк жалобы», «Брожу ли я вдоль улиц шумных...», «Жил на свете рыцарь бедный...» (все - 1829).

Болдинская осень 1830 г. - короткий, но самый плодотворный период в творчестве Пушкина. За три месяца вынужденного затворничества (из-за холерных карантинов) Пушкин написал столько сколько создал за предшествующее десятилетие. В сентябре-октябре написаны «Повести Белкина», последние главы «Евгения Онегина» В конце октября - начале ноября - цикл философско-психологи ческих «маленьких трагедий». В Болдинскую осень были созданы «Сказка о попе и работнике его балде», «История села Горюхина» около 30 стихотворений («Элегия», «Бесы», «Заклинание», «Стихи сочиненные ночью во время бессонницы», «Для берегов отчизны дальней...»).

В работе над «Евгением Онегиным» раскрылось движение Пушкина к «поэзии действительности». «Повести Белкина» стало началом нового, «прозаического» периода творчества. Философская линия продолжилась в творчестве 30-х годов XIX в.

Пушкин постоянно испытывал психологический дискомфорт Неблагоприятной была и литературная атмосфера этого времени. Многие произведения Пушкина не имели успеха («Борис Годунов» «Повести Белкина») или не были опубликованы. В печати началась травля Пушкина, инспирированная его давним недругом, журналистом и писателем Ф.В. Булгариным. В последние годы творчества Пушкина трещина в его отношениях с современной литературой достигла угрожающих размеров.

Вопреки трудным житейским и литературным обстоятельствам, Пушкин следовал своему призванию, стремился стать духовным вождем русского просвещенного дворянства. Размышления о связи трех сил: самодержавия, просвещенного дворянства и народа - легли в основу философско-исторической концепции. Работа над к»Историей Петра» привела Пушкина к времени царствования Екате­рины II. Весной 1833 г. он начал собирать материалы о Пугачевском бунте. В то же время он работал над оставшимся незавершенным романом «Дубровский», в котором впервые показал крестьянское восстание. В сентябре 1833 г. Пушкин добился разрешения на по­рядку в Поволжье и на Урал, в которой он собрал богатый материал о Пугачеве, встречался с очевидцами восстания.

Вторая Болдинская осень - 1833 г. - ознаменована созданием философских произведений: повести «Пиковая дама», сказок «О ры­баке и рыбке», «О мертвой царевне и семи богатырях», лирического шедевра «Осень».

Две важнейшие грани творчества в последние годы жизни Пуш­кина (1834-1836) - философская лирика («Пора, мой друг, пора...», «Вновь я посетил...», «Была пора: наш праздник молодой...») и ро­ман «Капитанская дочка» (1836).

Итогом долгой и трудной «дороги свободной» сквозь «жестокий иск» стало бессмертие поэта. С особой гордостью Пушкин выразил чти мысли в своем поэтическом завещании - стихотворении «Я па­мятник себе воздвиг нерукотворный...» (1836).

Обстановка вокруг Пушкина и его семьи обострялась. Светские сплетни и интриги приблизили «последний акт» жизненной драмы. 25 января 1837 г. состоялась дуэль Пушкина с Дантесом, на которой поэт был смертельно ранен. 29 января (10 февраля) 1837 г. Пушкин скончался. Проститься с великим поэтом пришли тысячи людей. 11очью 3 февраля гроб с телом Пушкина был тайно вывезен из Пе­тербурга в Святые Горы Псковской губернии. 6 февраля поэта похо­ронили в Святогорском монастыре, недалеко от Михайловского.

VII . Выразительное чтение стихотворений (12 мин.)

Ребята, обратимся к стихотворениям: «Вольность», «Деревня», «К Чаадаеву»

Деревня

Приветствую тебя, пустынный уголок,

Приют спокойствия, трудов и вдохновенья,
Где льется дней моих невидимый поток
На лоне счастья и забвенья.
Я твой: я променял порочный двор цирцей,
Роскошные пиры, забавы, заблужденья
На мирный шум дубров, на тишину полей,
На праздность вольную, подругу размышленья.

Я твой: люблю сей темный сад
С его прохладой и цветами,
Сей луг, уставленный душистыми скирдами,
Где светлые ручьи в кустарниках шумят.
Везде передо мной подвижные картины:
Здесь вижу двух озер лазурные равнины,
Где парус рыбаря белеет иногда,
За ними ряд холмов и нивы полосаты,
Вдали рассыпанные хаты,
На влажных берегах бродящие стада,
Овины дымные и мельницы крилаты;
Везде следы довольства и труда...

Я здесь, от суетных оков освобожденный,
Учуся в истине блаженство находить,
Свободною душой закон боготворить,
Роптанью не внимать толпы непросвещенной,

Участьем отвечать застенчивой мольбе
И не завидывать судьбе
Злодея иль глупца - в величии неправом.

Оракулы веков, здесь вопрошаю вас!
В уединенье величавом
Слышнее ваш отрадный глас.
Он гонит лени сон угрюмый,
К трудам рождает жар во мне,
И ваши творческие думы
В душевной зреют глубине.

Но мысль ужасная здесь душу омрачает:
Среди цветущих нив и гор
Друг человечества печально замечает
Везде невежества убийственный позор.
Не видя слез, не внемля стона,
На пагубу людей избранное судьбой,
Здесь барство дикое, без чувства, без закона,
Присвоило себе насильственной лозой
И труд, и собственность, и время земледельца.
Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам,
Здесь рабство тощее влачится по браздам
Неумолимого владельца.
Здесь тягостный ярем до гроба все влекут,
Надежд и склонностей в душе питать не смея,
Здесь девы юные цветут
Для прихоти бесчувственной злодея.
Опора милая стареющих отцов,
Младые сыновья, товарищи трудов,
Из хижины родной идут собой умножить
Дворовые толпы измученных рабов.
О, если б голос мой умел сердца тревожить!
Почто в груди моей горит бесплодный жар
И не дан мне судьбой витийства грозный дар?
Увижу ль, о друзья! народ неугнетенный
И рабство, падшее по манию царя,
И над отечеством свободы просвещенной
Взойдет ли наконец прекрасная заря?

К Чаадаеву

Любви, надежды, тихой славы
Недолго нежил нас обман,
Исчезли юные забавы,
Как сон, как утренний туман;
Но в нас горит еще желанье,
Под гнетом власти роковой
Нетерпеливою душой
Отчизны внемлем призыванье.
Мы ждем с томленьем упованья
Минуты вольности святой,
Как ждет любовник молодой
Минуты верного свиданья.
Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!

Проанализируйте послание «К Чаадаеву» с точки зрения стиля и проследите, как личная тема совмещается с гражданской.

VIII . Итог урока (3 мин.)

Ребята, на следующем уроке мы с вами продолжим разговор о жизни и творчестве А.С. Пушкина.

В чем же заслуги Пушкина? Заслуги Пушкина грандиозны:

Реформатор всех жанров отечественной литературы

Стоит у истоков поэзии золотого века

Оказал колоссальное влияние на все сферы русского искусства

Центральная фигура русской культуры

Какие жанры господствовали в лирике Пушкина в разные годы лицейского творчества? Чем они характеризуются?

IX . Домашнее задание (1мин.)

Выучить наизусть одно из стихотворений, написанное в период южной ссылки.